Эдвард Ли - Голем

Лопата Джихома погрузилась глубоко в землю.

- Что тебя беспокоит?

Чанек помолчал.

- Звук. Лагерь Сибли не более чем в миле отсюда, - прошептал молодой человек с акцентом. - Нас могут услышать.

Джихом усмехнулся, вытаскивая в очередной раз лопату.

- Не стоит беспокоиться об этом. Вера нам поможет.

Вера… - подумал Чанек с иронией. - Пусть вера и выкапывает тела…

Всё, что освещало их старания, была луна; они не осмеливались зажечь лампу. Когда Джихом снова опустил штык, он коснулся дерева.

- Невежественные головорезы в лагере мало заботятся о своих мёртвых.

- В каком смысле? - спросил Чанек.

- Грех лености заставляет их копать как можно меньше и не так глубоко… но это хорошо для нас, не так ли?

Чанек снова параноически оглянулся через плечо.

- Чем скорее я уйду из этого ужасного места, тем лучше.

- Успокойся, брат, - oн на мгновение перестал копать и улыбнулся. - Наш Спаситель защитит нас, ибо так написано в Сефере. 4

Неужели? Чанек надеялся на это. Низшие деяния, подобные этому, он считал необходимыми и даже святыми, учитывая обстоятельства.

Клан Коннеров убьёт нас, если поймает…

- Видишь? Чуть больше фута земли над этими гробами. - Джихом улыбнулся при луне. - Ну, как тебе?

Чанек уставился на свою работу; он чуть не встал ногой в вырытую яму. Здесь не было надгробий, только таблички с именами и датами погребённых. Таблички представляли собой сырой бетон, который заливали в неглубокую яму в изголовье могилы, и надписи, подобные этим, часто выводились пальцами скорбящих. Чанек сосредоточился, пока лунный свет не позволил ему прочитать надпись на могиле, которую он раскопал.

Элизабет Коннер, март 1860 - июль 1880.

Её похоронили только вчера, девку и воровку. Могила, вырытая Джихомом, была могилой другого угрюмого гоя, Уолтера Каудила, блудника. Его тоже похоронили вчера.

Гаон проинструктировал их очень кратко.

- Вы должны вскрыть их могилы прежде, чем они успеют сгнить, потому что нам нужно их разложение…

Чанек опустился к крышке гроба женщины и начал поднимать её. Джихом уже поднял крышку на том, которого звали Каудил.

- А вот и мы! - сказал Джихом. Он опёрся на лопату, чтобы отдохнуть, и посмотрел на угрюмый труп. - Эта сволочь внизу чувствует себя как дома. И слава нашему Спасителю, что он ещё не так сильно воняет, - oн достал трубку.

- Я сейчас, - сказал Чанек и лопатой снял крышку с гроба. Скрип заставил его снова занервничать, но когда лунный свет упал на содержимое хлипкого соснового гроба, его страх быть обнаруженным испарился.

Это что ещё… Чанек почти не помнил её, когда она была жива; Коннер и весь его грязный угольный клан сводили контакты с жителями Ловенспорта к минимуму. Но…

Спичка Джихома вспыхнула, когда он попытался раскурить трубку; тем временем Чанек обнаружил, что его взгляд настолько захвачен красотой трупа, что он опустился в могилу.

Почему бы и нет? - тут же пришла грубая мысль.

Белокурые волосы девушки блестели, мёртвая грудь всё ещё была пышной под хлопчатобумажным платьем.

Чанек разорвал платье.

- Что ты делаешь? - выругался Джихом.

Чанек протестующе посмотрел на него.

- Она гойская шлюха, которая издевалась над всеми нами вместе со своим грязным кланом. Я не вижу причин, почему бы нам не побаловать себя. Она ещё почти не воняет.

Джихом покачал головой.

- Гаон ничего об этом не говорил.

- И не запрещал, - почти повысил голос Чанек в сгущающейся ночи.

Он то и дело поглядывал на обнажённые груди мёртвой женщины, на её пухлую плоть, похожую на тесто, только что испечённое в пекарне. Чанек разорвал платье ещё больше, чтобы открыть живот и…

Джихом сбросил с Чанека шляпу.

- Ты сделаешь, как я сказал, чтобы Гаон ничего не заметил. Мы не допустим вольностей, подобных тем, о которых ты думаешь, пока нам не скажут, что это правильно.

Чанек, еле сдерживая гнев, снова сел у края могилы.

- Но они делали то же самое с нами, много раз.

- Без доказательств, приятель. Как говорил Гаон. Мы следуем заповедям …

Чёрт побери! - подумал Чанек. - Мы поступаем с Коннерами так же, как они поступили с нами. Война началась с них…

Джихом с неодобрительным видом спустился в могилу.

- Мы делаем то, что нам велит Гаон, потому что Гаон знает лучше. А теперь, если не хочешь взбучки, проверь, нет ли у этой сучки ценностей, а в её грязном рту золота.

- Да, - повиновался Чанек.

Он наклонился и, по крайней мере, смог коснуться руками её тела, но в тонком одеянии не было ничего ценного, и она не носила никаких украшений. В этом не было ничего удивительного, потому что клан воров Коннера был нищим. Два пальца, покрытые могильной грязью, разжали её рот, но золота не сверкнуло. Его руки скользнули по груди мерзкой женщины…