Елена Обухова - Хозяйка старого дома [СИ litres]

В кромешной темноте зацепиться ногой можно было и глядя вперед, но ей повезло. Она добралась до конца коридора и повернула вместе с ним, только тут наконец встретив препятствие.

Препятствие оказалось мягким и теплым, оно выругалось удивленным голосом Влада. Юля сначала обрадовалась, но потом вспомнила, что вообще-то совсем недавно убегала от него, и, охнув, отпрянула.

— Юля? — позвал он, каким-то невообразимым образом узнав ее. Не то по короткому звуку, не то вновь по запаху.

Она вжалась в стену, не желая поворачивать назад к призраку-убийце и не видя в темноте, как миновать потенциального маньяка из плоти и крови. Снова между молотом и наковальней…

— Юля, пожалуйста, не бойся меня! — торопливо и очень убедительно произнес Влад. — Я знаю, чего ты испугалась, но это совсем не то, что ты подумала. Я объясню тебе эти рисунки, клянусь, но сейчас нам обоим нужно выбираться отсюда. Я не причиню тебе вреда, я здесь не для этого.

Она с трудом сглотнула и после недолгого колебания уточнила:

— А для чего?

— Чтобы помочь. Понимаю, сейчас тебе трудно мне поверить, но попытайся. Я не трогал твою подругу и твоего друга, ничего не замышлял против тебя. Просто иногда я знаю, что случится. Иногда я рисую то, что еще только произойдет. Или кто-то рисует это моей рукой — не знаю. Звучит как бред, конечно, но это не больший бред, чем преследующая тебя утопленница.

Ничего себе заявления! Но если задуматься, то он прав: предвиденье уж точно не более фантастично, чем то, что гонится за ней. И сейчас оно пугало ее гораздо больше, поэтому Юля шагнула к Владу, пытаясь в темноте найти его руку.

— Там Хозяйка. Я видела ее. Она идет за мной. Кажется, она убила того парня… И другого тоже… Надо бежать…

— Возможно, не надо, — не слишком уверенно предположил Влад. — Думаю, ее там больше нет.

— С чего вдруг?

— Иначе бы она уже была здесь, пока мы болтали, как думаешь? Может быть, у меня все-таки получилась моя маленькая хитрость.

— Какая еще хитрость?

— Посмотри сама.

В темноте коридора засветился экран его смартфона, подсвечивая их бледные, напряженные лица.

— Открой галерею. Последнюю фотографию.

Юля послушно сделала, как он велел. На экране появилась картина, подсвеченная вспышкой. Пустая.

— Что это?

— А что ты видишь?

— Картину… Только на ней ничего нет, просто холст, какой-то фон… Это должен быть портрет?

Влад нахмурился, словно не ожидал такого.

— Даже так? Интересно. Посмотри следующую. Кажется, я для верности сделал парочку.

Юля провела по экрану пальцем, перелистывая фотографию. И снова охнула, едва не выронив смартфон: с экрана с того же самого портрета на нее смотрело знакомое лицо. То самое, что она видела во сне, а потом и проснувшись. Руки задрожали.

— Это она, Настасья, — прошептала Юля.

Влад накрыл ее руку своей, нащупывая кнопку блокировки экрана, чтобы фотография исчезла.

— Да.

— Но как? Почему на одной фотографии она есть, а на другой — ее нет?

— Настасья хотела покинуть портрет. Его нарисовали против ее воли, он пленил ее, стал для нее погибелью и тюрьмой. Вот только выбраться из него оказалось для нее так же сложно, как и людям уничтожить сам портрет. Ей нужно было новое пристанище. Вот почему она преследовала тебя: она не собиралась тебя убивать, не твое тело. Она хотела занять его.

— Что? — Юля вновь растерянно хлопнула ресницами. — Но почему именно мое?

— Сложно сказать, я могу только гадать. Мне кажется, что-то пробудило ее, а рядом оказалась ты.

— Но тут была не только я, — немного истерично возразила Юля. — Ирка, Мотя, эта Вика без конца тут ходила и изображала из себя призрак! Почему не кто-то из них? Почему я?

— Ну… В заметках блогера, которые мне переслали, было сказано, что темные сущности ищут сосуд почище… Возможно, только ты оказалась достаточно невинна…

— Стоп! Вот не надо! Я, может, и не работаю в эскорте, но, извините за интимную подробность, невинность — это все-таки не ко мне.

Его бровь выразительно выгнулась, но Влад постарался сохранить невозмутимое выражение лица.

— Я ведь не про физиологическую невинность говорю. Я про чистоту взглядов и помыслов. Да и ты могла оказаться пусть не идеальным, но как минимум наиболее подходящим вместилищем. Как бы там ни было, но я ее обманул. Дал другое вместилище. Фотография — это ведь тоже изображение, а изображение имеет над ней власть. Ее сила перешла сюда. Вторая фотография это доказывает. Как и то, что мы все еще живы.