Сергей Алексеев - Пятый всадник

– Кап! – и кто-то звонко шлёпнул его по уху.

Мужчина обернулся… Пусто. Только туман и дождь. И только рядом с ним кто-то словно поливал из лейки. Лейки… Он на секунду онемел…

Лейка.

– Лей-ка-а-а-а!!! -крикнул он в туман.

– А-а-а…

Эхо… Откуда в тумане эхо??

– Лейка!! Ты тут??? Отзовись!!! Дай знать!!! – продолжал он кричать.

То ли дождь, то ли слезы катились по его щёкам…

– Лейка, родная, ответь…

Всплеск… Что-то крупное ударилось о борт кабины. Лешка резко повернулся на звук, нагнулся вниз… Из воды медленно что-то всплывало нечто…

«Л» была первой. Потом показалась «Е».

Лёшка задохнулся, сердце сжало. Чтоб не выпасть, н со всех сил сжал прутья кабинки… «Я»…

ЛЕЯ…

– Лейка… Ты тут… Родная…

Тихий всплеск… Лёшка так и не увидел, что всплыло позднее – вывеска одного из тысяч погребённых под водой магазинчиков…

«Бакалея».

* * *

– РЕГИСТРАЦИЯ ПАССАЖИРОВ НА КОНВОЙ ЗАКОНЧЕНА. ПРОСЬБА ПОСТОРОННИХ ПОКИНУТЬ ПРИЧАЛ. ДО ЗАКРЫТИЯ ГЕРМОВОРОТ ОСТАЛОСЬ…

Народ начинал расходиться. Недовольные голоса заглушал монотонный вой сирены и крики. Кто-то проклинал Гавань, кто-то, наоборот, желал ей процветания и счастья ее жителям, а кто-то выл на причале…

– Деда! – ребёнок в форме матроса теребил Капитана за китель.

– Чего тебе, Андрейка?

– Деда, ты обещал показать Лешкин Утёс, и забыл, – мальчик надул губки.

– Горе мне! – Капитан стукнул ладонью по лбу. – Пошли скорее.

Они быстром шагом направились к краю пирса. Волны, поднимаемые бортами Конвоя и усиливающимся ветерком, били по бетонному ограждению.

– Во – он, смотри. Видишь вдалеке, где Колесо. Будто рыбак склонился над водой?

– Ага, вижу!

Полукруг колеса обозрения и одинокая фигура рыбака…

Легенда о Лешке ходила тут давно и передавалась из уст в уста. Когда-то давным-давно, в такой же день, когда прибыл Конвой, один из обитателей Гавани по имени Алексей уплыл вдаль от берега. Как только он отплыл, поднялся ветер, и непонятная мгла окутала все вокруг. Волны росли с каждой минутой, поэтому было принято решение об досрочном отходе Конвоя и закрытии ворот. Лешку ждали час. На сигналы рации он не отвечал, и ворота закрыли…

А утром, когда мгла рассеялась, и были вновь открыты ворота, на ступенях обнаружилась его шлюпка…

На борту была надпись: «МЫ ВСЕГДА БУДЕМ РЯДОМ И БУДЕМ ПРИХОДИТЬ К ВАМ С ДОЖДЯМИ».

И подпись: «ЛЕШКА И ЛЕЙКА»…

«Люди приходят по одному или группами, переносят свои страдания на бумагу и уходят умирать…»

– Руки вверх! – крикнул Станислав, направив автомат на сидевшего за столом человека. – Тьфу ты! Сидит как живой!

– Станислав Иванович, уходим! Не смогу я рядом с мертвяком ночевать, – произнесла заглянувшая в помещение, Ольга. – Только не говорите, что собрались тут остановиться.

– Твою же мать! – в следующее мгновение воскликнула она и практически с места запрыгнула в комнату.

Оказавшись внутри довольно просторного помещения, девушка развернулась и захлопнула дверь. Её ладони легли на покрытый ржавчиной металл, по телу прошла лёгкая дрожь, перед глазами застыла картинка оскаленной пасти зверя, вмиг закружилась голова, ослабли колени, а сердце выбило барабанную дробь.

Схватившись за угол стола, сталкер рывком попытался сдвинуть его в сторону двери. Вложив в рывок все свои силы, мужчина с удивлением посмотрел на непокорный предмет мебели. «На кой…?» – мысленно выругался он, только сейчас заметив, что тот прикручен к полу. Перепрыгнув через стол, Станислав опрокинул на пол стоящий слева от входной двери шкаф, успев в последний момент оттолкнуть от него напарницу. Дверь содрогнулась от мощного удара, по стене побежали трещины. Упавшая Ольга прошептала со страхом, глядя на гудящий от удара лист серого металла.

– Знаешь, здесь не так уж плохо!

Улыбка скользнула по лицу мужчины. На исходе первых суток ученица наконец-то перестала выкать и задавать бесконечную череду вопросов. Он и маршрут поменял, лишь бы на время передохнуть от её почемучек. Сейчас любознательность ученицы на время развеяна страхом, который или мобилизует все её силы, или сломает. Поверхность – это совершенно другой мир. И неважно сколько «пациенту» лет, какого он пола или возраста, диагноз один – жизнь полна испытаний. Юная сталкерша, прошла первое, в трудную минуту поборов страх. Она повернулась к опасности лицом. Инструктор остался доволен.