Сергей Алексеев - Пятый всадник

– Молчишь? Ну, ничего, – мужик погрозил кулаком. – Потом заговоришь. Заверещишь даже.

Он поднялся и повернулся к лестнице, собираясь уходить.

– Когда потом?

Сыскарь решил все же поговорить. Мужик явно не в себе, и в этом состоянии мог хоть как-то прояснить ситуацию, к кому они попали в плен. Тем более, прямо сейчас он убивать их, похоже, не собирался.

– Потом, – мужичок сделал неопределенный жест свободной рукой. – Когда мясо кончится.

Он улыбнулся, присел обратно на ступеньку и поставил лампу на пол.

– А вы что думали? Просто так тут сидите? Нееет! Вы у нас живой склад. Сейчас пока жратвы хватает. Дружков ваших доедим, да и свининка есть. Но из нее мы окорок закоптим. А потом и вас по очереди на фарш пустим. Мальчонку на десерт оставим, – увидев, как Антон еще сильнее вжался в угол, мужик заржал.

– Людей едите? – переспросил Сыскарь, холодным взглядом уставившись на мужика.

Перед глазами стояла картина жуткого убийства Кастета. Да и подозрения оказались небеспочвенными. Дрожащие руки и периодически заплетающийся язык, были одними из первых признаков, указывающих на каннибализм. В глаза бы еще заглянуть, в поисках «звездной болезни». Упавший астероид принес много неожиданных сюрпризов.

– А то ж!

– И давно?

– Что давно? А! Едим-то? – понял, наконец, людоед. – Давно. Шибко не наглеем, конечно. Так, если кто забредет случайно. Ну, или на дороге одинокого бродягу увидим. Недалеко тут, до дороги-то. Никто же и не ищет их, все на лес списывают. Лес-то, не дремлет. Раньше, бывало, и из деревень ближайших таскали. На подножном корме сыт не будешь, скотина дохнет, а жрать хочется. Людишек год от года все меньше становится. Либо от зеленой пыли, что из тайги несет, либо от болезней мрут, либо уходят куда-то. Хотя пыль, она полезная, если знать, что с ней делать.

– А вы знаете? – Сыскарь старался поддерживать разговор, а сам тихонько шевельнул ногами, ослабляя веревку.

– Конечно! – воскликнул тот. – Только надо успеть собрать. Иначе дождь пойдет и смоет ее, или с песком смешается. Но мы успеваем.

– Что-то я сомневаюсь в ее полезности, – недоверчиво произнес Сыскарь.

– Чего? Не веришь? – завелся мужичок. – Мы пыль на крови настаиваем! Потому и не берет она нас, а вы дохнете, как мухи.

Его запал быстро угас.

– Да не может кровь долго жидкой быть – свернется она! – подначил сыщик людоеда.

– С пылью не сворачивается, – уверенно сказал мужичок. – Что там с ней происходит, я не знаю, но когда в свежую кровь эту дрянь добавляешь, она аж пенится. Потом отстаивается, и получается неплохой эликсир. Ух и забористый, скажу я тебе! И от болезней помогает, что в последнее время появляются, и башку хорошо сносит, да и циклоны позволяет пережить, никуда не прячась…

– Палыч! – с улицы раздался крик. – Ты там умер, что ли?

– Так, что-то, и правда, заболтался я с вами. Пойду, в баньке попарюсь, а то умаялся сегодня – столько мяса переработали. Да и к Светке надо зайти, успокоить. Убивается девка. Твой дружок-то, мужа ее пристрелил и Василия зацепил. Хорошо, Мишаня вовремя подоспел, – мужик взял лампу и поднялся со ступеньки.

О чем-то задумавшись, вдруг нагнулся к пленному.

– Разгрузочку не сняли, что ли? Вот и хорошо. Завтра приду, заберу. Давно такую хотел. А то с дружка твоего пока сняли, всю в крови уделали, – он развернулся и шагнул к лестнице.

Последняя фраза послужила Сыскарю сигналом. Он вскочил, на ходу скидывая с ног псевдопуты, метнулся к каннибалу и набросил на шею веревку. Тот захрипел, выронил тотчас разбившуюся лампу и схватился обеими руками за горло. Упершись коленом ему в спину, сыщик затянул веревку еще сильнее. Мужик задергал ногами, запахло мочой. Наконец людоед затих и осел грузным кулем. Сыскарь выпустил веревку, выдохнул и прислушался, надеясь, что разбитая лампа не привлекла чьего-нибудь внимания.

Восстановив дыхание, он достал из маленького кармана разгрузки коробок и чиркнул охотничьей спичкой. Быстро отстегнул с пояса трупа штык-нож Кастета и перерезал им путы остальных пленников.

– Сидите тихо! Я скоро.

– Я с тобой! – Рашид поднялся на ноги.

– Нет! – отрезал Сыскарь. – Присмотри за Антоном. Я разведаю, что на улице.

Снаружи уже наступила ночь. Осторожно приоткрыв дверь сарая, Сыскарь собирался юркнуть в темноту, но услышал голоса возле домов:

– Ну как тут, тихо? – голос был знакомый. Это он распоряжался недавно насчет тазика.

– Тихо, Вася. Сашка с Танькой в бане. Палыч пожрать понес пришлым.