Александр А. - Шатун [СИ]

Вова тихо вышел из автомобиля и закрыл дверь. На улице шёл снег, и вокруг всё было белое, если кто-то и наблюдал за ним из окон, то он был как на ладони. — Ну и ладно, — подумал Вова и направился в сторону здания, в окне которого он видел свет. В этот момент он жалел лишь о том, что его нож находился дома в данный момент.

Подойдя к зданию поближе, Вова тихо приоткрыл дверь. У здания было два входа — слева и справа, так как свет доносился с левой стороны, но дверь там оказалась запертой, так что оставался лишь один вход. Зайдя внутрь, ему потребовалось некоторое время, чтобы зрение адаптировалось к темноте. Фонарика у него не было, можно было воспользоваться фонарём, встроенным в телефон, но он не стал этого делать. Когда Вова смог разглядывать предметы, то он перед тем, как двинуться дальше, прислушался. Ветер задувал сквозь окна без рам и свистел, пролетая сквозь все имеющиеся щели, здание было старым, и Вова подумал, что его пора давно бы снести. Кроме ветра и различных скрипов, он ничего больше не услышал и решил, насколько это было возможным, тихо подняться на четвёртый, как он посчитал, этаж, откуда доносился свет от огня. Зрение адаптировалось полностью, и казалось, что не так уж и темно, ведь на улице было много снега, и благодаря окнам без рам в помещении можно было разглядеть многое, но вот, найдя лестницу, Вове пришлось передвигаться на ощупь, так как окон там не было. Он двигался очень медленно, тихо идти не удавалось, так как повсюду были осколки стекла, фрагменты кирпича и обвалившейся штукатурки, Вова периодически останавливался на каждом этаже и прислушивался, но, кроме ветра, ничего нового он так и не услышал. Преодолев три этажа, он приближался к четвёртому, сквозняк здесь был гораздо сильнее, видимо, благодаря высоте ветер был гораздо сильнее. Как можно тише поднявшись на самый верх пролёта, Вова взглянул в помещение. Когда он подъехал, огонь горел практически в самом конце здания, с этажом он не прогадал, так как здесь ощущался запах гари. Вова вошёл внутрь помещения, с левой стороны находились окна, а с правой глухая стена, отдельных комнат здесь не было, а только колонны, стоящие по всему периметру, в длину этаж был примерно метров двести. Свет, исходивший от окон, если это можно было всё-таки назвать светом, немного освещал параллельную стену, но вот что находилось под самими окнами, тяжело было разглядеть, Вова двигался очень медленно, от колонны к колонне, оглядываясь по сторонам, пройдя метров пятьдесят, ему показалось, что он что-то услышал. Он остановился и прислушался, кто-то тяжело дышал, хрипя. «Люба!»— подумал он. Его зрачки расширились и, забыв о том, что нужно действовать аккуратно, Вова ускорился. Пройдя или даже пробежав ещё метров семьдесят, он увидел её.

— Нет, нет, нет. Люба! — закричал Вова и ринулся к ней.

Он подбежал к ней, она стояла на краю подоконника, упираясь только носочками, а связанными руками держалась за верхнюю часть рамы без стёкол, вокруг её шеи находилась петля от верёвки, а другой конец опрокинут вокруг балки у потолка и привязан внизу к чугунной батарее. Её дыхание было хриплым, а лицо находилось в сильном напряжении, а на том месте, где она держалась за раму руками, капала кровь от оставшегося осколка стекла. В любой момент, если бы её силы иссякли, то она задохнулась бы, перестав держаться.

Вова попытался развязать узел, но тот был слишком затянут.

— Нож! Грёбаный нож! — подумал про себя Вова, а затем произнёс:

— Родная, потерпи!

Вова огляделся, ничего было не видно. Он упал на колени и стал шарить руками, куча мелких осколков стекла начала вонзаться ему в руки. Казалось, что времени уже нет, Вова судорожно искал нужный кусок стекла и, наконец, нашёл. Взяв его в руку, он не обратил внимания на то, как оно вонзилось в его руку, и тёплая кровь окутала всю поверхность ладони.

— Родная, ещё немного! — он старался держать себя в руках. Приблизившись к батарее, он начал активно резать верёвку. Вдруг он услышал за спиной быстро приближающиеся шаги, он резко отпрянул в сторону как раз в тот момент, когда кусок арматуры пролетел у него над головой. Вова резко встал, его противник держал арматуру в руках и улыбался.

— Зря ты сюда приехал! — произнёс Потап.

А вот Вова его сразу же узнал, и вправду человек из леса — это Любин брат.

— Думаешь, ты сможешь её спасти? — смеясь, произнёс он.

Вова молчал в ожидании.

— Боюсь, что ты опоздал, ей недолго осталось, так же, как и тебе. Потап ринулся в сторону Вовы, нанося размашистые удары арматурой. От двух ударов Вова ушёл, а вот от третьего не успел, и он пришёлся по правой ноге. Удар был обжигающий и такой силы, будто бы в ногу въехал автомобиль. Вова упал на одно колено, Потап замахнулся, чтобы нанести ещё один удар сверху по голове, но в этот момент Вова, оттолкнувшись второй ногой, сделал выброс вперёд и сбил с ног противника. Потап, падая, уронил кусок арматуры, а Вова, оказавшись сверху на нём, нанёс четыре удара кулаком в подбородок, и поняв, что противник обездвижен, обернулся к Любе. Он не заметил во время боя, когда она сорвалась, и что она и вовсе перестала дышать. Вова ринулся, хромая к ней, он начал судорожно искать то стекло, нашёл его через несколько секунд, а затем начал перетирать верёвку.