Т. Клайн - Церемонии [litres]

Как и возможность сбежать в этом году из города. От трех пролетов лестницы, по которым гуляет эхо, – доверху он неизменно добирался потным и запыхавшимся, хотя проделывал это уже шесть лет. От тесной спальни с полумертвым кондиционером, бесконечно гудящим в окне и закрывающим вид на улицу. И, что, возможно, важнее всего, – от воспоминаний о некой Лоре Рубинштейн, которая делила с ним эту спальню большую часть прошлого лета. Именно то, что осенью она покинула квартиру, заставило Фрайерса, среди прочего, отказаться от запланированной поездки в Англию и упустить выгодное место в колледже Куинсборо (из-за нерегулярного посещения и, по словам главы отделения, «недостаточной подготовки к занятиям»). Из-за нее Фрайерс завел привычку наедаться в одиночестве, засиживаясь до поздней ночи за книгой. К концу зимы он набрал двадцать фунтов и был вынужден серьезно обновить гардероб.

Он все еще скучал по Лоре. Какое-то время даже верил, что она станет его второй женой, человеком, который мог бы доказать: какие бы ошибки Джереми ни совершил прежде, на этот раз он все сделает правильно. После нее была пара других женщин, но ни одна его по-настоящему не заинтересовала. Три недели назад, в тот день, когда Лора вышла замуж за своего прежнего любовника с домом в престижном историческом районе и постоянным преподавательским местом в Нью-йоркском университете, Фрайерс написал в Гилеад, попросил сообщить кое-какие подробности и предложил сегодняшний день, первое мая, для возможного посещения. Он уже обнаружил, что городок слишком мал для большинства карт штата (за исключением одной крайне подробной обзорной геологической карты, которую он отыскал в библиотеке Линдауэра), но с центрального вокзала на Манхэттене дважды в день ходили автобусы транспортной службы округа Хантердон, которые по требованию туда сворачивали.

Ответ на письмо пришел всего через несколько дней. Он был написан тем же девчоночьим почерком на желтой линованной бумаге, явно вырванной из тетради. К письму прилагались три фотографии.

Уважаемый мистер Фрайерс.

Мы с мужем были счастливы получить ваше письмо и с радостью примем вас первого мая и покажем дом. Воскресный автобус прибывает в Гилеад в два с чем-то, водитель высадит вас на улице напротив кооперативного магазина. Магазин будет еще закрыт, но на крыльце есть скамейка, где вы сможете подождать, и мой муж подъедет за вами на машине, как только закончится служба. Ждать долго наверняка не придется, и мы обязательно довезем вас до поселка, чтобы вы успели на обратный автобус.

Гостевой дом организован в одном из подсобных строений. Он недавно отремонтирован, туда проведено электричество, и мы собираемся поставить новые сетки от насекомых на все окна – этого на фотографии не видно. Левую часть здания мы используем под склад, но правой для ваших нужд будет вполне достаточно. Внутри установлена новенькая кровать, шкаф, стеллаж и запасной стол, который вы сможете использовать как письменный. (У вас, судя по всему, очень интересная работа! Когда-то мы с мужем думали заняться преподаванием.)

Мы живем неприхотливо, но я могу обещать вам добротную еду три раза в день, какую едим мы сами. Наша ферма еще не работает в полную силу, но этим летом мы уже надеемся получить кое-какие собственные продукты. Мы с детства состоим в Братстве Искупителя, религиозном движении, известном по всему миру, хотя большинство его членов живет здесь, в Гилеаде, и нескольких поселениях в Пенсильвании и Нью-Йорке. Мы с мужем учились в колледже за пределами общины. Мы рады интересу, который проявляют те, кто не разделяет нашей веры, и не стремимся навязать кому-либо собственные представления.

У нас нет телефона, поэтому, если вы не сможете навестить нас первого мая, пожалуйста, как можно скорее напишите об этом. Не получив от вас известий, мы будем ждать вашего прибытия, и Сарр за вами подъедет. Но я повторяюсь. В заключение, я буду рада встрече и с удовольствием послушаю ваши рассказы о жизни в Нью-Йорке.

С уважением,

(миссис) Дебора Порот.

P.S.: Иеремия – наш пророк, так что ваше имя кажется мне очень добрым знаком!

Фрайерс прочитал письмо в метро по дороге в Колумбийский университет вместе с остальной корреспонденцией. В тоне женщины было что-то очаровательное. Как будто он получил письмо и три необычайные фотографии от приятельницы из другой страны. Но когда Фрайерс начал изучать снимки, поворачивая их так и эдак под яркими лампами в вагоне, он почувствовал смутное беспокойство.