Стивен Кинг - Жизнь Чака

— Не знаю, — ответил Чак. — Я намного ниже тебя. Думаю, люди будут смеяться.

— Я тебя прикрою, — сказала Кэт. — У моего брата есть пара кубинских каблуков, и я думаю они тебе подойдут. У тебя достаточно большие ноги для маленького мальчика.

— Премного благодарен, — проговорил Чак.

Кэт рассмеялась и по-дружески обняла его.

На следующую встречу «Вертушек и Волчков» Кэт МакКой принесла кубинские каблуки своего брата. Чак, который уже натерпелся оскорблений в адрес своей мужественности за то, что состоял в танцевальном клубе, приготовился возненавидеть каблуки, но это была любовь с первого взгляда. Каблуки были высокими, мыски заострёнными, а цветом не уступали черноте московской полночи. Они очень походили на такие, какие были у Бо Диддли [54] Американский певец, гитарист, автор песен; один из родоначальников рок-н-ролла. в своё время. Ну хорошо, они были всё же великоваты, но туалетная бумага, набитая внутрь заострённых мысков, решила эту проблему. Ну а вишенкой на торте было то, что… елки-палки, они скользили. На протяжении свободной тренировки, когда мисс Рорбахер включила «Карибскую королеву», пол ощущался, как покрытый льдом.

— Ты расцарапаешь весь пол и дворники набьют тебе жопу, — сказала Тэмми Андервуд. Она, вероятно, права, но на полу не осталось ни единой царапины. Чак скользил слишком легко и невесомо, чтобы оставить хоть одну.

Чак прибыл на Осенний Бал, так сказать, холостяком, но всё оказалось не так страшно, потому что все девчонки из «Вертушек и Волчков» хотели с ним потанцевать. Особенно Кэт, так как её парень, Дуги Уэнтуорт, был таким же хорошим танцором, как жопа козла — флейтой. Он провёл большую часть вечера, прислонившись к стене со своими приятелями, они попивали пунш и смотрели на всех танцующих с барскими презрительными усмешками.

Кэт всё спрашивала его, когда же они смогут, наконец, зажечь свой номер, а Чак отнекивался, говоря, что, как только он услышит правильную мелодию. Тогда он думал о своей Бабе.

Около девяти вечера, за полчаса или около того, как по регламенту Балл должен был завершиться, правильная мелодия, наконец, прозвучала. Джеки Уилсон пел «Выше и Выше» . Чак подкатил к Кэт, вытянув руки. Она отбросила свои туфли, и вместе с Чаком на каблуках её брата, они были примерно одного роста. Они вышли в центр зала, и когда изобразили двойную лунную походку, она получилась у них идеальной. Дети окружили их и начали аплодировать. Мисс Рорбахер, одна из сопровождающих, была среди учеников, хлопала в ладоши и кричала: «Давай, давай, давай!»

И они дали. Когда Джеки Уилсон пропел свою весёлую, с евангельским оттенком, мелодию, он танцевали, как Фред Астер, Джинджер Роджерс, Джин Келли и Дженнифер Билс вместе взятые. Завершили танец они разворотом Кэт сначала в одну сторону, затем в другую, и падением её назад на руки Чака, а её собственные были вытянуты в движении умирающего лебедя. Он упал на шпагат, который чудом не разорвал промежность его штанов. Две сотни детей возликовали, когда Кэт повернула голову и запечатлела поцелуй в уголке губ Чака.

— Давайте ещё! — прокричал кто-то из детей, но Чак и Кэт покачали головами. Они были молоды, но понимали, когда стоит остановиться. Нужно уйти на победной ноте.

За шесть месяцев до смерти от опухоли в мозгу (в нечестном возрасте тридцати девяти лет), и пока его разум ещё мог соображать (по большей части), Чак поведал жене правду о шраме на своей руке. Не то, чтобы это было очень важно, как не была великой ложь, которую Чак всегда говорил жене по поводу этого шрама, но в его стремительно кончавшейся жизни настал момент, когда нужно подчистить хвосты. Один единственный раз, когда Джинни спросила Чака об этом шраме (который на самом деле был очень маленьким), он ответил, что получил его в столкновении с парнем по имени Дуг Уэнтуорт, когда тот, обозлившись, что Чак отплясывал с его девушкой в Средней Школе, толкнул Чака на загородку из цепей за спортзалом.

— Что же произошло на самом деле? — спросила Джинни, не потому, что это было для неё важно, а потому что, судя по всему, это было важно для него. Ей в сущности было всё равно, что бы там ни произошло с Чаком в Средней Школе. Врачи говорят, что, вероятно, он умрёт ещё до Рождества. Вот что действительно её волновало.

Когда их феерический танец завершился, а Ди-Джей завёл новую, более современную мелодию, Кэт МакКой побежала к своим подругам, которые хохотали, визжали и обнимали её с таким рвением, на которое были способны только тринадцатилетние девочки. Чак сильно вспотел, а щёки, казалось, сейчас просто вспыхнут синим пламенем. Но также он чувствовал невероятную эйфорию. Всё, чего он сейчас желал — это темнота, холодный воздух и одиночество.