Вячеслав Сахаров - Метель

Завтрак – неотъемлемая утренняя процедура, только не для меня. Тогда, по крайней мере. Есть с утра я не мог. Пил просто чай или какао, ну редко бывало съем печенье. Все. Скорее нырять в одежду, обувь, портфель и пошел, а точнее побежал.

Спустившись на один лестничный пролет, я любил закурить. В кармане завалялась одна штучка «Оптимы», просушенная на кухонном радиаторе отопления, украденная у мамы из пачки. Шлейф дыма тянулся за мной по этажам. Дойдя до второго этажа, я услышал звуки с улицы. Утром во дворе стояло необычайное эхо. Это был Рома.

Тот самый Рома. Он жил в своем мире, как я и говорил. Теперь он ехал на воображаемом спортивном автомобиле. Шорох от его обуви по укатанному снегу стоял на весь двор. Я вышел из подъезда, он был уже метрах в двадцати от меня. На улице еще темно, небо было чистым.

По пути в школу я зашел за друзьями. В этот раз мы не опоздали к первому уроку, зашли в кабинет русского языка со звонком.

День прошел так себе. Единственное, что радовало, то, что удалось списать самостоятельную работу по геометрии. Четверг, день геометрии у Елены Васильевны, пропустить нельзя. Списал я у Кристины, она сидела за партой сзади, у нее был тот же вариант самостоятельной. Шурик списал у Саши, соседки по парте Кристины. Сыр рисовал, и мы знали, что это двойка.

Мы шли из школы, нам встретился Шудин. Мы спросили у него насчет того тела под гаражом.

– Да пес его знает, – ответил тот. – Сделали запрос по России. Вам ничего странного не показалось там тогда?

– Нет вроде, – ответил я, и мы пошли.

Позже мы сидели на квартире, играли в карты. По радио говорили о буре.

– На Сусуманский район надвигается сильная буря, – говорил голос. – Ветер около двадцати метров в секунду и снег. Мы настоятельно рекомендуем не выходить без повода на улицу. Заготовьте все сразу и доставайте лопаты. Кстати, синоптики говорят, что она может продлиться от трех до пяти дней.

– Я не понял, а актированные дни будут? – спросил Сыр.

– Да нет, мороза-то не будет сильного, – сказал Шурик.

На следующий день, в пятницу, мы с Сыром стали свидетелями странного разговора. Дело в том, что наш учитель физкультуры Ольга Викторовна заболела, а замещала ее другая, я не могу вспомнить ее имя-отчество. Она была какая-то странная. В большой спортзал на втором этаже было два входа, мужской и женский, с раздевалками и с душевыми на несколько человек, о них знали все, но ими не пользовались.

Мы с Сыром прогуливали урок литературы, а в школе была какая-то комиссия, чтобы не попасть им на глаза, мы спрятались в мужской раздевалке спортзала. Мы сидели за углом, так, что нас не увидеть, если заходить с коридора. Вошла всем уже знакомая Валентина Александровна, она прошла мимо раздевалки в спортзал и звала учителя физкультуры. В этот момент мы быстро зашли в душевую. Учитель физкультуры и Валентина Александровна вошли в раздевалку.

– Что у нас? – спросила учитель физкультуры.

– Он у нас! – ответила Валентина Александровна. – Но он слаб для размножения элементов. Сегодня мы собираемся в квартире 27 по Октябрьской, 15, для соединения книги. Одни мальчишки обнаружили тело под гаражом, но это не страшно. То, что было в нем, в целости и ждет. Сегодня вечером в десять, мы ждем вас.

– Что за чушь они наговорили?! – спросил Сыр, когда они разошлись.

– Не знаю, но мне это не нравится! – ответил я. – Что-то связано с той штукой, которую нашли во льду, и с трупаком, что мы нашли. Надо бы Шудину рассказать.

Но в этот день и вечер мы не пошли в отделение милиции. Пятница, а это значит дискотека. Школьная дискотека проходила в доме культуры, что рядом со школой. Туда ходили не многие, но в основном те, кто всегда на виду.

Вечер, поднимался ветер и срывались хлопья снега. Буря надвигалась. Мы наскребли денег, что тогда надо было, цены были не такие, как сейчас, купили две бутылки пива по полтора литра. Распили их за домом культуры, где многие так делали. А было нас тогда четверо: Шурик, Сыр, Цып и я. Мы рассказали про разговор, что мы слышали в душевой, и решили, что пойдем к той квартире, послушать.

На дискотеке мы особо не танцевали, это считалось чем-то зазорным, зашкварным, предрассудки подростков о стыде. Но медленный танец танцевали все. Вот тогда-то я и танцевал его с Кристиной, она жила на центральной, недалеко от дома, где жил Сыр. Танцевали под песню группы Metallica – Nothing else matters, собственно, другие там редко включали, и то я помню только песню Dido – Thank you.