Хелен Тодд - Призрачные нити [≈ За пеленой северного тумана] [litres]

– Ищи, птенчик, людей чистых сердцем, – женщина прокашлялась. – Бойся пламени – оно твой спутник, а сожженные кости – лишь память о прошлом, которое погребено в рыхлой земле. Не цепляйся за воспоминания, в жизни и так хватает боли.

Небо, затянутое свинцовыми тучами, нависало над острыми шпилями громоотводов. Четырехэтажное здание приюта буквально склонялось над Эммой. Она крепко прижимала руки к груди. Ее темно-зеленое пальто ярким пятном выделялось среди серой архитектуры пригорода. Тишина. Беззвучие, которое окутывало Чейз, наполняло ее душу тревогой, тоской. Тело знобило. Влага и сырость, присущие Нордвуду, с началом осени вступали в свои права.

– Эмма, стой, куда ты так спешишь?

Из приюта выбежал Маркел. Его лицо, усыпанное веснушками, раскраснелось от бега. Наспех завязанный шарф, небрежно накинутое на плечи пальто. В руках он держал небольшой конверт.

– Это мой новый адрес, меня переводят в колледж. Говорят, Небель красивый город, – он неловко протянул бумагу.

– Спасибо, я напишу тебе. Том, Том…

Чейз крепко обняла друга и шумно выдохнула. От него пахло крепким кофе, привычным мужским одеколоном с легким хвойным шлейфом и прошлым, которое медленно ускользало из рук. Когда Маркел сжал руки, выдавливая из нее остатки воздуха, нараставшее волнение на несколько секунд ее покинуло. Наступило временное спокойствие. Невесомость, которая тут же сменилась тревогой.

– Автобус ждет, – Том широко улыбнулся. – Эти казенные водители не любят стоять на остановках. Удачи, береги себя!

Эмма заправила волосы за уши. Она чувствовала, что вот-вот в ней что-то сломается, но не знала, как избежать этого. Еще пару секунд Чейз улыбалась из автобуса, а затем мутное, грязное окно застелила пелена дождя. Том остался по ту сторону – холода, влаги и прошлой жизни.

В транспорте было душно. Казалось, что легкие наполнялись водой, а не воздухом. Возле водителя работал шумный обогреватель. Его спираль раскалилась докрасна, но мощности не хватало. Испарения захватывали пространство, заставляли потеть окна, за которыми плыли мутные силуэты города. Пассажиров оказалось немного. На задних сиденьях тихо шепталась влюбленная парочка. Возле окна сидел такой же, как Эмма, парень: потерянный, уставший, встревоженный. Возле него расположилась строгая женщина, скорее всего, будущая приемная мать. Чейз была в этом уверена. Она уже видела такие бордовые папки в приюте. Они никогда не сулили ничего хорошего.

Ехать пришлось около часа. Автобус медленно притормозил у остановки на окраине города. Влажный воздух моросящей пеленой окутывал близлежащий лес. Сердце взволнованно билось, руки дрожали от холода…

Нордвуд – забытая точка на карте Англии, находящаяся вдали от больших городов и курортов. Тихий, по-лондонски дождливый полуостров, бережно окруженный с западной стороны скалами и густым лесом. Город встретил ее спокойствием и плотным туманом.

Невысокий силуэт девушки выбивался из атмосферы пустынных улиц, устланных брусчаткой, и послевоенных построек, покрытых подтеками от постоянной влажности и туманов. Эмма достала из кармана карту. На тонкой бумаге небрежной рукой был нарисован маршрут. Чейз была благодарна секретарше за помощь, но это не сильно облегчило задачу. Ведьма долго бродила в поиске своего нового дома. Для нее этот город, окутанный туманом, казался до боли знакомым, угнетающим и мрачным. Он был таким же, как ее приют: старым и угрюмым, в нем витала магия. Ее вязкие нити тянулись вдоль улиц. Черные, скользкие, с редкими голубыми прожилками.

Новым жилищем Эммы оказался узкий двухэтажный дом, зажатый меж двух широких особняков. Он выглядел приличнее, нежели постройки на окраине Нордвуда. Кирпич, двухскатная крыша из темно-серой черепицы, новое крыльцо из соснового бруса. Было видно, что хозяева заботятся о состоянии здания. Рука уже потянулась к звонку, расположенному на металлическом заборе, но решительности не хватило. Вздохнув, девушка собралась с силами и нажала на кнопку.

Тишина. Казалось, ничего не происходило, все замерло в ожидании. Чейз чувствовала тяжесть. Ее терзали сомнения и тягучее, насыщенное ощущение неизбежности. Несколько томительных минут ожидания – и дверь дома приоткрылась. Навстречу девушке вышла тетушка Морин. Высокая худая женщина куталась в пальто. Ее тонкие пальцы крепко сжимали шершавую ткань, а растрепанные волосы придавали облику несколько безумный вид.