Александр Форш - Зов черного сердца [litres]

– Приветствую дорогих гостей, – вышедший к ним мужчина с окладистою черной бородой говорил уверенно и громко на их родном языке, разве что едва заметно коверкая некоторые буквы. – Я ждал вас гораздо раньше.

– Мы должны были встретиться с…

– Знаю. – Луке не позволили закончить. – Омид предупредил меня о вашем прибытии, прежде чем… – Здесь мужчина сам запнулся, не желая, видимо, вспоминать о смерти сподвижника. – Можете звать меня Лавр, так привычнее вашему уху. Знаю, для чего вы здесь, и готов отдать требуемое.

Лука не подозревал, как соскучился по родной речи за время пути. Он разговаривал с братьями, чего не всегда хватало, и никак не ожидал встретить за многие версты от дома кого-то, кто говорит с ним на одном языке. Местное наречие он знал плохо, его познаний едва хватало, чтобы договориться о самом простом, а на толмача средств не имелось.

Оказалось, Лавр жил на чужбине последние тридцать лет, отправленный сюда для укрепления связей между церквями, да так и остался.

– Люди везде одинаковые, – говорил он, – грех, как и вера, един повсеместно. Так какая разница, где служить?

– Почему же вы не возьметесь лечить местных? Страдают же, – задал резонный вопрос Лука.

– Не идут, – без прикрас ответил Лавр. – До того, как солнце остыло, многие здесь были, потом все реже заходили, пока совсем не перестали. Да и не много здесь наших-то.

– Солнце остыло? – Лука дернулся, как от пощечины. – Это еще что такое?

– Ты что же на небо не смотрел, к земле уже готовишься? – усмехнулся Лавр. – В иные времена жар такой стоял, никакая зараза не выживет. Пойдем-ка.

Они вышли на улицу, где Лука моментально покрылся испариной, глаза резануло ярким светом. Если солнце и остывало, то теперь снова шпарило аки адское жерло.

– Глянь во-о-он туда! – Лавр указывал пальцем на горизонт, у которого висело белым диском светило. – Понял теперь?

– Понял, – он так бы и осел на землю, да приличия не позволяли. – Оно же без лучей совсем.

– В том и дело, что без лучей. Не греет в полную силу. Ты с непривычки думаешь, будто печет, на самом же деле по здешним меркам холода стоят ноябрьские. Урожая не будет, торговли нет. Не убьет мор, так добьет голод.

– Так мощи же! – напомнил Лука.

– К мощам сила верующего надобна. Люди нынче поверили в других богов, отвернулись от истины.

– Быть такого не может! Омид ведь верил!

– Кто тебе сказал? Омид верил в крепкое вино да мягкую постель. Все это, – он жестом указал на своды древнего храма, – не имело для него никакого значения.

Мир рушился под ногами Луки. Снова подумалось, что плыл он сюда совершенно напрасно, еще и братьев потерял. Как же теперь в глаза настоятелю посмотреть? Будет ли у него еще такая возможность?

– Будет.

– Что? – Неужели вслух сказал?

– Завтра вас заберет корабль.

– Так не ходят же они!

– Вот завтра и узнаем: ходят или нет. – Лавр говорил спокойно, размеренно, так почему Луке казалось, что тот заставляет себя так разговаривать? Будто боится выдать чего лишнего?

– Позволишь нам с братьями к мощам приложиться?

– Отчего же не позволить? Ступайте за мной.

Лавр привел троих монахов к неприметной двери, толкнул, из-за нее вырвался ледяной ветер, пахнущий плесенью и пылью. Зачем же такое от людей прятать? Мысли так и вспучивались в голове, скакали точно блохи по дворовому псу, кусали больнюче.

– Там они, – сказал и стоит, сам не идет. – Тесно всем будет, я здесь подожду: – Лавр словно оправдывался, и пока Лука думал, братья юркнули внутрь, упали на колени перед похожим на саркофаг камнем.

– Я после пойду, – пробормотал Лука в ответ на вопросительный Лавров взгляд. – Прав ты, тесно всем будет. Да и темно, свечку бы запалить. Принеси, я пока дверь подержу.

– Свечку можно. – Мужчина уступил место у двери. – Свечей у него здесь много.

Он так и сказал «у него», но Лука сделал вид, будто не заметил.

Пока братья молились, стоя на коленях, он все думал и никак не мог разуметь чего его насторожило. Греховно в храме не о боге думать, но ничего он с собой поделать не мог.

– Вот, возьми! – Лавр появился неожиданно, напугав его. Свечи он протягивал на развернутой тряпице.

– Не нужно уже. Пойдем мы. Только вот как… – Лука бросил растерянный взгляд на тесную комнатку.

– Уже все готово, – неожиданно рассмеялся Лавр. – Не думал же ты, что я тебе каменюку в мешке вынесу. Держи вот!