Александр Форш - Зов черного сердца [litres]

Расправив плечи и почти услышав хруст ломаемой ледяной корки, она ответила утвердительно и повторила сказанное ранее:

– Я знаю, кто стоит за убийствами, которыми вы занимаетесь, господин Кольцов.

– И готовы изложить свои показания на бумаге?

– Вам придется поверить мне на слово и принимать решение самостоятельно. Не хочу связывать себя формальностями.

– Я слушаю. – Следователь был сильно недоволен, и хотя пытался не выдавать себя, получалось не очень.

– Его имя Виталий Смоляков, или как он сам себя называет, пастырь. Слышали что-то о такой организации, как «Церковь Седьмого апостола»? Так вот он проповедует там несколько раз в неделю и уже собрал приличное количество последователей.

– Лучше бы не слышал. Допустим, я вас послушаю и проведу проверку. Откуда у вас данные?

– Вот. – Она выложила на стол заламинированную карточку, пальцем придвинула ее ближе к полицейскому.

– Агния Вересова, – прочитал мужчина вслух, – журналист. У вас есть разрешение на подобные дела, гражданка Вересова?

– Пожалуйста, зовите меня Асей, господин майор, – ее губы скривила недовольная гримаса, – не люблю свое полное имя. О каком разрешении речь? Я просто собирала информацию, находящуюся в свободном доступе. И потом вы все равно вышли бы на меня рано или поздно. Привычка курить в стрессовых ситуациях меня погубит. Вот, пытаюсь бросать.

Мужчина сглотнул слюну и неожиданно ударил ладонью по столешнице с такой силой, что стоящая на краю чашка упала и покатилась по полу, чудом не разбившись, оставляя за собой коричневый чайный след.

– Вы вообще понимаете, что присутствовали на месте преступления в момент его непосредственного совершения?!

– Ошибаетесь. Я видела, как люди из секты Смолякова входят в недостроенный храм, слышала собачий визг. Мне и в голову не пришло, что потом они убьют того несчастного прораба. – Ася вскинула обе руки. – В тот день я просто следила за ними. Мне нужно было написать статью о секте.

– К убийствам-то вы зачем полезли? – едва не простонал следователь.

– Я после той собаки сразу уехала, – Ася вздохнула. – Мне показалось все настолько мерзким, что я не желала продолжать работу. Уж лучше выговор от начальства, чем такая грязь. Однако у меня были свои причины вернуться. – Она запнулась и наскоро добавила: – Личные. Не имеющие отношения к делу.

– Ну и решали бы свое личное, не впутываясь в переделки. Детективных сериалов насмотрелись?

– Все куда прозаичнее, господин майор, – Ася поставила локти на край стола, опустила голову на руки, – я поняла, что могу нарыть сенсационный материал, когда поняла, как связаны секта и убийства. Мне помогла птичья лапка.

– Вы и об этом знаете? Кто-то из оперов сливает информацию? Говорите, кто!

– Я не раскрываю своих источников. Заставить говорить вы меня не можете. И вообще, мне пора.

– Ну точно пересмотрели сериалов, – пульнул следователь ей в спину, когда Ася уже взялась за ручку двери. – Нам сложнее будет защитить вас, если вы не станете сотрудничать, а убийце будет проще вас убрать. Не думали, что за вами могли следить точно так же, как и вы за ними? Или синяки на шее – следы любовных развлечений.

– Я как-нибудь справлюсь, спасибо. – Натянувшийся струной позвоночник и вцепившиеся в ручку двери пальцы, усыпанные едва различимыми искорками, говорили красноречивее любых слов, но она действительно справилась. С собой справилась. Гордо покинула кабинет и только на улице ощутила, насколько ослабла.

Она ведь заезжала на съемную квартиру, переоделась и поправила растрепавшуюся прическу, а синяков не заметила. Не заметила и пропавшей цепочки с медальоном, спохватившись только следующим утром.

После насыщенного дня всю ночь Асе снилась снежная пурга, сквозь которую пробивался тоскливый волчий вой, отчего сердце девушки сжималось, а на щеках кристалликами застывали колкие слезинки.

Дело принимало какой-то уж совсем ненормальный оборот. Как грибы после дождя начали возникать люди, готовые помочь, посодействовать, и ни один из них не приблизил его к развязке ни на йоту. У самого же Кольцова внутри крепла уверенность в том, что он вообще напрасно полез в расследование. Эта уверенность тоже никак нельзя назвать нормальной, он ведь не с улицы пришел, делает свою работу. Тогда почему кажется, что здесь у него ничего не получится?

Опер, приставленный помогать, неожиданно слег с тяжелейшей ангиной, и теперь Тимофею приходилось брать на себя всю работу. Оно, конечно, не страшно, вспомнить боевую молодость не зазорно, если бы не некоторые нюансы, выводящие его из себя. Так, например, он все чаще ловил себя на мысли, что болезнь коллеги вовсе не случайность, а настоящий злой рок. Как начались эти убийства, так и посыпались неприятности.