Александр Форш - Зов черного сердца [litres]

Она хлопала своими глазищами цвета грозовых туч, готовых разразиться дождем, и делала вид, будто ничего не понимает. Выходило очень убедительно. Знай он ее чуть хуже, поверил бы не раздумывая.

– Ненормальный, объясни, в чем дело!

Она почти срывалась на крик, едва не выпрыгивая из короткой курточки. Кто-то схватил ее за грудки, встряхнул хорошенько. Раздался треск рвущейся ткани, и только тогда Михаил понял, что кто-то – он сам. Это его рука держит не на шутку напуганную Асю за порванный ворот футболки, под его кожей вздулись вены, готовые лопнуть, его суставы ныли от перенапряжения в сжатых кулаках.

Свидетелей сцены, к счастью, не было, люди успели разойтись. Даже охранник по какой-то неведомой причине оставил пост.

Михаила трясло крупной дрожью, зубы стучали будто от холода. Выдавить из себя даже слово никак не получалось. Ася продолжала сверлить его стальным взглядом, не делая попыток сбежать, спрятаться.

Прямо сейчас он мог убить человека. Не нарочно, по неосторожности. Но какое это имело бы значение в конечном итоге?

Провалы в памяти начались у него сразу после возвращения из серой пустоты. Так, выйдя из спальни, в следующий момент он мог вдруг оказаться на автобусной остановке в противоположном конце города. Он всегда был одет по погоде, значит, все же осознанно выходил из дома, садился в автобус или такси, чтобы добраться до нужного места. Вот только нужного – кому? Никаких мыслей и даже воспоминаний не оставалось, их будто ластиком стирали. Приступы пугали Михаила, но он никому о них не рассказывал, рискуя после своих откровений оказаться в психушке.

– Беги! – не сказал даже – прорычал. Кулаки все еще сжимались, в одном из них что-то кололо, впивалось в плоть.

Ася смотрела без страха, с вызовом смотрела и с места не двигалась. Что же она такая бестолковая-то?

– Сказал же, беги! – Железные тиски немного разжались, дышать стало легче, но он не мог предсказать дальнейшего развития событий, а потому боялся. Не за себя боялся, за нее. Провалится в беспамятство и очнется уже над хладным трупом.

Она, наконец, поняла. Сначала потопталась в нерешительности, потом посмотрела на его зажатые кулаки, шумно выдохнула через нос и сорвалась с места.

– Парень, ты чего здесь? Я дверь запираю, домой, шуруй.

Михаил обернулся, увидел охранника, щуплого дядьку с седыми зачесанными на пробор волосами. Дядька кивнул в сторону выхода и сам сделал пару шагов для пущей убедительности.

Ничего не ответив, Михаил вышел на воздух. Снаружи заметно похолодало, пришлось застегнуть крутку «под горло», втянув голову в плечи. Он быстрым шагом спешил к автобусной остановке, надеясь, что Ася успела уехать или вообще пошла пешком. Может, живет близко. Теперь, когда приступ прошел, ему стало стыдно, и смотреть в глаза той, на которой только что рвал одежду, ему совсем не улыбалось.

Да что там колет?!

Разжал кулак и с изумлением уставился на изящный медальон в форме волчьей головы, от которой тонкой змейкой отходила цепочка. Золотая, между прочим. Вещица, может, и мелкая, да денег все равно стоит. Почему Ася ее не продала и не купила себе новую куртку, потеплее нынешней? Он знать не знал сколько стоят женские шмотки, и не особо понимал ценность медальона, к тому же побрякушка выглядела старой и потертой. Возможно, потому и не продала, что не стоит украшение ничего.

Либо вещица краденая, и Аська боится светиться с ней в ломбардах. Еще его пеняла, когда у самой рыльце в пушку!

Сразу полегчало. Совесть решила выписать ему индульгенцию, сняв с души бремя. Он даже развеселился, представляя вытянутое лицо девушки, когда на ближайшем собрании вручит ей цепочку. И почти сразу увидел Асю. Она никуда не уехала. Стояла у обочины, прижав плечом мобильный телефон и голосуя свободной рукой. Она не смотрела в его сторону, но Михаил все равно спрятался за дерево. Очень скоро возле нее притормозила машина, мигнув габаритными огнями, и Ася юркнула на заднее сиденье.

В голове у Михаила все перемешалось. Такси и золотое украшение, пусть не слишком дорогое на вид, никак не вязались с образом сиротки. Да и потом она ведь работает уборщицей в клубе, даже взносы на собрании никогда не делала.

И вдруг нате вам!

Проследить бы за ней, узнать, где живет. Но даже если он прямо сейчас поймал бы такси, шансов на успешную погоню не осталось.

Пришлось дождаться автобуса и ехать домой, крепко сжимая золотой медальон в виде головы волка.

– Вы осознаете, насколько ваше обвинение серьезно? – следователь не сводил с нее сурового взгляда, и Ася чувствовала, как выстывает кровь в ее жилах. Холода она не боялась, любила даже и могла проходить всю зиму в пальтишке на рыбьем меху. Даже сейчас мороз, сковавший кожу, скорее намекал, что ей нечего опасаться.