Джон Пассарелла - Обряд посвящения [litres]

Сэм уперся рукой в приборную доску.

Время словно замедлилось.

Глядя на острые пики ограды, Дин старался не думать обо всем, что может случиться, если при столкновении что-то пойдет не так. Он только надеялся, что теория о перенапряжении о́ни верна, и пытался вытянуть из пикапа максимальную скорость.

За две секунды до столкновения о́ни развернулся спиной к сине-белому фургону, обеими руками замахнулся тростью и прицелился окованным железом наконечником Дину в голову.

Пикап врезался в ограду и, после секундного сопротивления, секции ее распахнулись в стороны и вниз, как сломанные ворота. В это же мгновение Дин пригнулся к приборной доске: подушки безопасности, естественно, не сработали и ему не помешали.

Пикап словно врезался в стену. Винчестеры повисли на ремнях и одновременно упали на сиденья.

Дин медленно поднял голову: в лобовом стекле аккурат напротив его лица зияло отверстие, словно от пули, а капот пикапа смялся буквой U.

– Где?..

Сэм потер висок и огляделся:

– Бобби?

Двигатель заглох. Дин переключил коробку передач в режим «парковка» и осторожно выбрался из машины.

МакКлэри стоял на коленях на обочине, скорчившись от боли и прижав к груди раненую руку. Пройдя мимо него, Дин осмотрел улицу. После того, как Бобби влетел в стекло, серый «Субару» с места не сдвинулся. У Дина сердце в пятки ушло, он бросил взгляд чуть дальше и увидел Бобби, который неподвижно лежал посреди Эллисбург Пайк.

Разрушение стадиона с расстояния в несколько сотен метров потребовало от Торы всех сил и внимания. Падение пешеходного моста было по сравнению с этой задачей легким делом. Тогда он находился в физическом контакте со строением, да и структура его была элементарная. В случае со стадионом он держался на расстоянии, чтобы не мешали разлетающиеся обломки и чтобы можно было устроить хаос на большей территории. Третий глаз направлял разрушительную силу туда, где ущерб будет максимальным, а канабо, замаскированная под окованную железом трость, отправляла волны силы к намеченным целям.

Третий глаз стал ведущим (и Тора наслаждался вызванными им разрушениями) , но остальные чувства притупились. Люди, вероятно, описали бы его состояние как транс. В итоге его невнимательности двое мужчин, которых он запомнил еще с вечерней автомобильной погони, напали на него. Тот, что в униформе, стрелял с близкого расстояния, и пули причиняли Торе неудобства. Да, они не могли пробить кожу, но сбивали концентрацию. А потом второй мужчина принялся стрелять в него из дробовика, только раздражая и отвлекая.

Тора сломал запястье полицейскому и оторвал бы ему руку, если бы второй не начал палить из дробовика. Можно подумать, оружие могло навредить ему, пусть и прижатое дулом к коже. Выбив эту игрушку из его рук, Тора швырнул державшего ее человека в сторону, будто непослушного ребенка.

А потом еще двое мужчин помоложе – Добрые Самаритяне с пешеходного моста – попытались переехать его пикапом. Он подумывал вывести машину из строя, но та по инерции все равно продолжила бы нестись вперед, даже если бы ему хватило времени устроить протечку в бензобаке, выбить искру и превратить авто в роскошный костер. Потом Тора решил проткнуть водителю голову, словно атакуя рыбу в воде, но тот, предчувствуя нападение, успел пригнуться, и кончик трости пронзил лишь воздух за лобовым стеклом.

О́ни принял на себя силу удара: столкновение повредило бампер и капот автомобиля, но не его тело. Его бесцеремонно швырнуло в бок фургона, но нанесенные машине повреждения оказались небольшими и несерьезными.

К счастью, ритуал на крови имел ошеломительный успех. Зов станет непреодолимым, станет маяком, что приведет их к нему. Все было готово. Когда они соберутся одной семьей, Тора проведет ритуал открытия демонических ворот над человеческой женщиной при новой луне.

Не было нужды оставаться на месте, так что Тора оттолкнул пикап, пока люди внутри были слишком ошеломлены или перепуганы, чтобы вмешаться, и, обогнув фургон, направился к водительскому сиденью.

Секунду он раздумывал, не убить ли чужаков на месте, голыми руками, одного за другим, но успех ритуала одновременно поднял ему настроение и забрал всю накопленную энергию. Волны страха, горя и страдания, что расходились со стоянки, медленно восполняли потерю, но ему требовалось побыть в одиночестве, без помех, чтобы восстановиться. Кроме того, он оставил женщину одну слишком надолго, а ей нельзя доверять, пока она человек. Она не поверила обещаниям оставить ее в живых, если она не будет пытаться сбежать, и к тому же была чересчур невежественна, чтобы желать заготовленной для нее участи. Угроза смерти действует только в том случае, когда альтернатива более привлекательна. В случае ее побега останется только отложить планы – придется ли вернуться и казнить ее или искать другую женщину для обряда. Так как новолуние завтра, совершить ритуал нужно сегодня ночью. К рассвету женщина изменится по образу и подобию о́ни.