Наталья Калинина - По ту сторону песни

– Хотел поговорить с тобой об одном деле, – серьезно произнес Рауль. Анфиса, не поворачиваясь, кивнула.

– Я давно задумал один проект. Мне хотелось бы выступить в качестве продюсера. Опыта за все эти годы я уже набрался, знакомств хватает, на международный рынок наша группа тоже вышла, так что могу открыть двери… для кого-то еще. У меня есть несколько песен, которые подойдут тебе. Анна переведет их на английский. Если честно, я писал их, думая о тебе – под твой голос, под твою манеру исполнения. Но мы могли бы кое-что изменить, добавить новое звучание и…

– И как ты себе это представляешь, Рауль? – грустно усмехнулась Анфиса. – Я же вроде как умерла. Петь – это еще и фейсом светить. Концерты, видеоклипы. А ты еще про международный рынок…

– Погоди, дай договорить! Мы бы изменили твой стиль и «засекретили» твое лицо. Допустим, нарисовали бы мультяшных музыкантов. Группу «Gorilaz» же знаешь?

– Знаю, – улыбнулась Анфиса. – У нас тоже так одна певица выступала. Я поняла, о чем ты. Но не знаю, Рауль…

– Сейчас ничего не говори. Просто подумай. Время у тебя есть. А у меня есть ресурсы и возможности.

– Спасибо, – растрогалась она. Какое-то время они ехали молча, потом заговорила Анфиса.

– Мне нужно отправить открытку. Я пообещала подруге. Как это можно сделать, Рауль?

– Как? Очень просто! Купить открытку и отправить! – засмеялся он и, увидев желтую вывеску на одном из зданий, свернул на обочину.

– Вот, кстати, и почта. Пошли, это недолго.

Отправка открытки Стефании и Даниле и правда не заняла много времени. Анфиса выбрала одну с видами Барселоны – типичную, дающую намек и без слов. Но когда она сказала Раулю, что ничего не собирается писать, он с лукавой улыбкой взял у нее открытку и расписался.

– Пусть твоя подруга получит автограф. Как написать по-русски «Желаю счастья»?

Они вышли с почты, сели в машину и снова отправились в путь. Дорога вывела их на побережье, и Анфиса прильнула к окну, с восхищением рассматривала сверкающее на солнце море. Неужели она будет жить в приморском городке? Рауль снова угадал ее мысли:

– Городок – не туристический, тихий и малонаселенный. Но от него недалеко до большого города и моря. Я надеюсь, что тебе понравится. Там очень красиво и спокойно, вот увидишь! Кстати, мы уже почти приехали.

Приморский поселок остался за спиной. Остаток дороги Рауль с Анфисой уже не разговаривали: она молчала от нахлынувшего на нее волнения, он – понимая ее состояние.

Слишком долгой была разлука, слишком много тревог одолевало Анфису все это время. Иногда молчание, пусть и вынужденное, оказывается страшнее смерти.

Поселок утопал в зелени и солнечном свете. Казался приветливым и сулил счастливую спокойную жизнь. Дворы выглядели нарядными из-за цветов, и Анфиса, рассматривая чужие дома, гадала, каким же будет ее собственный? Впрочем, она бы обрадовалась даже маленькой квартирке – лишь бы в этом месте. Лишь бы с тем, тоска по которому выжгла ей все сердце.

– Приехали, – сказал Рауль, паркуя машину возле сетчатого забора, увешанного, как гирляндами, ветвями неизвестного кустарника с лиловыми и малиновыми цветами.

Анфиса открыла дверь, ступила на покрытый брусчаткой тротуар и в волнении одернула край дорожной куртки. Здесь было тихо и благостно. Белая дорожка от пролетевшего самолета, будто «молния», раздергивала синее небо. Ветер еле слышно шуршал в листьях. Лимонное дерево через забор протягивало ветви, усеянные сочными желтыми плодами.

– Ну, здравствуй, – услышала за спиной Анфиса. Она резко обернулась и тут же оказалась в объятиях Романа.

Он крепко прижал Анфису к себе, зарылся лицом в ее остриженные волосы и счастливо выдохнул. Какой же невыносимо бесконечной оказалась разлука! Молчание – страшнее смерти. И поэтому сейчас, крепко обнимая свою «пташку» – наяву, а не в снах, которые, с рассветом тая, оставляли горчащий привкус обмана, Роман чувствовал себя так, будто вышел на свет из темного царства мертвых.

… Там, на трассе, эффектный «расстрел» устроили им люди Ягуара. Романа с Анфисой увезли два охранника, а оставшиеся остались и дальше разыгрывать «шоу» – со взрывами, огнем, пиротехникой и холостыми выстрелами, имитируя «почерк» не столько людей Меринова и еже с ним, сколько размах Шестакова.

Когда их увозили подальше от этой трассы, Анфиса полдороги потрясенно молчала, а потом полдороги рыдала. Роман утешал ее молча, припасая все слова для Ягуара. И поэтому когда Олег лично встретил их в чужом полупустом доме, заорал на друга прямо с порога: