Катажина Береника Мищук - Я, ангелица [litres]

– Спрячь его куда-нибудь, – сказала я.

Он положил его в карман брюк, а затем посмотрел на меня. Его взгляд пылал.

– Надеюсь, мы это переживем, – простонал он.

В этот момент один из золотых големов пронзительно завыл. Мы выглянули из-за травы. Белет сидел у него на спине. Он только что вырвал у него изо рта листок и оторвал начало с буквой «е». Золотой голем засверкал и рассыпался в золотистую, переливающуюся пыль. Дьявол упал на землю. Он сделал то, что никто до него сделать не мог. Он победил ангельского стража.

Как по команде, остальные бестии бросились на него.

– Я помогу ему, – крикнул парень и побежал к Белету.

Я увидела удивленный взгляд Белета, когда Петр отразил удар, который скорее всего отрубил бы голову не ожидавшему помощи дьяволу. Он и подумать не мог, что смертный окажется его союзником.

Посмотрела на Морония, который, повиснув в воздухе, читал слова, написанные черными, возможно, когда-то красными, чернилами на обветшалом куске папируса. Над нашими головами дым от пылающей саванны начал складываться во вращающийся круг.

Врата в Ад, какими бы они ни были, открывались.

Ангел висел в воздухе высоко над моей головой. У меня не было шансов до него дотянуться. Летать я тоже не умела, несмотря на силу Божьей Искры.

Что делать? Петрек и Белет отвлекали внимание големов, которые пока что меня не замечали.

Знаю!

Я поняла, что могу сделать.

Я представила себе крылья. Красивые белые крылья. Ангельские крылья. Крылья, которых у меня не должно было быть, но которые прямо сейчас вырастали у меня из спины на уровне лопаток.

Надеюсь, они сработают. У меня получилось создать их дьяволам, и на этот раз должно получиться.

Как только белые маховые перья полностью оформились, я взмахнула крыльями и взмыла в воздух. Когда до ангела оставалась половина пути, перья, очерченные золотой полосой, наконец полностью вытянулись во вспышке белого света.

Я хлопала крыльями, поднимаясь все выше и выше. Мимо меня пролетел голем. Его рубиновые глаза гневно засверкали. Он взмахнул четырьмя саблями, отсекая несколько длинных белых перьев.

Я летела дальше. Подо мной вспыхнул огненный шар, уничтожив золотую статую, которая начала таять. Горячая волна подтолкнула меня вверх еще быстрее.

Это Петрек или Белет пытались мне помочь.

Я протянула руки к манускрипту, который держал Мороний. Ангел заметил, что я лечу прямо на него. Не переставая распевать, он попытался уклониться, но сделал это слишком поздно.

Успев схватиться за нижнюю часть рукописи, я оторвала кусок с концом текста.

– НЕТ!!! – завыл Мороний.

Изо всех сил размахивая слабеющими крыльями, я старалась уйти от него как можно дальше, взлететь как можно выше.

Как Икар, я поднималась к Солнцу, но не видела его. Надо мной образовался черный круг врат в Ад. Я направилась к нему. Ангел с громкими воплями летел за мной.

Он был сильнее. Догонял меня.

Я посмотрела на текст, который вырвала у него из рук. Строки, которые он прочитал, светились золотом, поблескивая на потускневшем солнце. Те, которые он еще не произнес, были темными, мертвыми. Я не могла позволить Моронию завершить начатое. Знакомый нам мир подошел бы к концу.

И моя жизнь тоже наверняка бы подошла к концу. Ангел не позволил бы остаться мне в живых. Не после того, как я выступила против него.

Я сосредоточилась на полете, вложила силу в крылья, чтобы они стали мощнее.

Вдруг напротив меня из дыма возник золотой голем. Он был так близко, что я могла рассмотреть его обезьянье лицо, лишенное какого-либо выражения. Он поднял руки, желая пронзить меня саблями.

С криком ужаса я перестала махать крыльями и рухнула вниз, беспомощно пытаясь за что-то ухватиться.

Мороний обогнул меня, выхватывая у меня из рук обрывок манускрипта. Голем взмахнул саблями, рассекая плечо ангела. Его крик пронесся над пылающей саванной, а капли белой ангельской крови забрызгали землю. Рана быстро зарубцевалась, оставив уродливый прижженный шрам.

Голем ринулся за мной, а ангел взлетел выше, к вратам. Он снова начал зачитывать текст. Боль исказила его красивое лицо и покрыла морщинами. Неужели так лица ангелов переставали быть совершенно гладкими?

Я отчаянно замахала крыльями, пытаясь смягчить свое падение. Голем был прямо надо мной.

Чуть не ударившись о землю, я все-таки смогла взлететь обратно. Стремительное движение моих крыльев разгоняло дым, обнажая поле боя, на котором Белет и Петрек мужественно противостояли трем атаковавшим их големам.