Наталья Тимошенко - Иллюзии чистого холста

— Саша!

Она даже не шелохнулась, как будто не услышала.

— Саша, ты слышишь меня?

— Она не услышит, — внезапно сказал Войтех.

Максим обернулся к нему.

— Почему? Это всего лишь стекло.

— Это не стекло. — Войтех покачал головой. Мысль, что именно не так в этой комнате, наконец оформилась в слова, приведя его в еще больший ужас. — Это зеркало.

— Что?

Войтех поднял левую руку, в которой бы зажат пистолет.

— Я правша. И ты, насколько я знаю, тоже.

Максим опустил голову, глядя на собственную левую руку, в которой все это время держал погасшую зажигалку.

Войтех прижал ко лбу руку с пистолетом, но металл почему-то не холодил кожу. Должно быть, он так крепко сжимал рукоятку, что та нагрелась от его ладони. Войтех не понимал, что происходит, знал лишь одно: они каким-то образом оказались по ту сторону зеркала. И зеркало это — Зеркало Смерти. Нев уничтожил его прошлой ночью, но Войтех хорошо помнил ощущение отражения в нем. Он не знал как, не знал почему, но чувствовал, что сейчас отражается в нем. Это было невозможно, нереально, но это было так.

— Даже если это зеркало, а не стекло, его все равно можно разбить, — возразил Максим.

Он снова ударил по стеклянной стене, на этот раз кулаком, но та даже не треснула. Саша тоже не обернулась.

— Если ты поможешь мне, мы справимся быстрее.

Войтех покачал головой.

— Ты не понимаешь. Нам его все равно не разбить. Если это то, что я думаю, никто, кроме Нева, с ним не справится.

— О, прекрасно! — Максим отошел от стекла и раздраженно посмотрел на него. — Слышал я уже про вашего Нева. Он должен был снять с Саши проклятие, но вместо этого она стоит там одна, мы здесь, где остальные и что происходит — вообще непонятно. Ты уверен, что ваш Нев все еще на нашей стороне?

Войтех стиснул зубы.

— Отойди, — коротко велел он, поднимая руку с пистолетом.

Максим послушно шагнул в сторону, и Войтех выстрелил. Раз, второй, третий. Знал, что стекло не разобьется, но все равно старался стрелять так, чтобы не задеть Сашу, если вдруг пуля пролетит насквозь. Все три предсказуемо упали вниз, не причинив стеклу ни малейшего вреда. Какая-то часть него внезапно подумала, что, возможно, нужно целиться как раз в Сашу, тогда он сможет пробить стекло, но проверять эту теорию он не стал.

— Это ведь была твоя идея с ритуалом, не так ли?

Он обернулся. Максим стоял у противоположной стены, прислонившись к ней затылком, и смотрел на него с каким-то незнакомым выражением в глазах. Войтеху почудилась в них смесь ненависти и насмешки.

— Это была идея Нева, — как можно спокойнее ответил он.

— Но ты мог остановить его. Или отговорить Сашу. Не подвергать ее такой опасности. Впрочем, о чем это я? Ты ведь с самого первого дня знакомства с ней подвергал ее опасности.

Войтех прикрыл глаза и медленно досчитал до десяти. Он напомнил себе, что если его ощущения правдивы, и они на самом деле каким-то образом отражаются в Зеркале Смерти или более того — находятся в нем, все их чувства и эмоции усилены многократно. Нечто подобное он испытывал в заброшенном городе под Москвой. Тогда ему никак не удавалось держать себя в руках, он несколько раз срывался. Если сейчас и он, и Максим находятся под воздействием зеркала или чего-то похожего, то им следует как можно лучше себя контролировать.

— Тебе было мало того, что ты увел у меня жену, — продолжал тем временем Максим. — Ты захотел сделать ее нормальной, без проклятия. Понял, что женщина с дефектом не для тебя? И лучше ей умереть, чем быть такой?

Хрустнули костяшки пальцев правой руки, сжатой в кулак.

— Это было ее желание.

— Со мной у нее таких желаний не возникало.

— Хоть какие-нибудь желания с тобой у нее возникали?

Войтех прикусил язык, но было уже поздно. Максим отлип от стены и шагнул к нему.

— Со мной она была счастлива, — тихим, угрожающим голосом припечатал он. — Да, может быть, я не мог дать ей тех приключений, которые дал ты, но я давал ей много всего другого. Я никогда ее не обманывал, никогда не подвергал опасности ее жизнь. Из-за меня она ни разу в жизни не плакала и не страдала. А ты даже не нашел в себе сил извиниться за все.

— Тебе откуда знать?

— Иначе разве она стояла бы сейчас там? Если бы ты смог ее убедить, что любишь такой, какая она есть?

— Саша больше не твоя забота!

Максим усмехнулся, но улыбка эта показалась Войтеху весьма зловещей.

— Помнишь, ты однажды сказал мне: «Продолжай так себя вести, и скоро все станет с точностью до наоборот»? Так вот сейчас я могу сказать тебе то же. И поверь мне, я сейчас к этому гораздо ближе, чем ты был тогда.