Наталья Тимошенко - Иллюзии чистого холста

24 января 2015 года, 00.25

пр. Кима, Васильевский остров

г. Санкт-Петербург

— Что, даже на кофе не позовешь? — молодой человек обиженно надул губы.

Катя мысленно скривилась. Она и у женщин-то подобную мимику переносила с трудом, а человеку, называющему себя мужчиной, и вовсе не могла простить такого. Даже если бы она собиралась пригласить своего сегодняшнего ухажера в гости, то уже передумала бы.

— Я не пью кофе на ночь, — стараясь, чтобы в голосе не прорезалась брезгливость, ответила она. — Потом уснуть тяжело.

— Так я и не предлагаю тебе спать. — Молодой человек тут же перестал изображать обиду и игриво подмигнул ей.

— Все, спокойной ночи!

Не давая ему опомниться, Катя захлопнула дверь прямо перед его носом, порадовавшись, что, несмотря на солидный возраст дома, в парадной все же установлен кодовый замок, и навязчивый ухажер не последует за ней.

Вечеринка по поводу выхода из творческого кризиса скульптора Володьки Гарина неприлично затянулась, и время давно перевалило за полночь. Катя уехала одной из первых, а народ остался праздновать. Как бы после такой тусовки Володька не ушел в другой, гораздо более затяжной кризис. Впрочем, едва ли это как-то повлияет на его, с позволения сказать, творчество. Гарин был из тех, кто только языком трепать горазд, а на деле никто уже не помнил, когда он заканчивал хоть одно свое гениальное творение. Зато у него от бабки осталась огромная квартира в самом центре города, где было удобно устраивать разнообразные творческие и не очень вечеринки, поэтому его хвастовство и абсолютную бездарность ему прощали. Катя каждый раз клялась себе отказаться от очередного приглашения, но каждый раз его принимала. Не потому что ей нравились все эти пьяные люди, мнящие себя гениями, а потому что не хотела прослыть «дочкой богатого папы, забившей на своих закадычных друзей, с которыми когда-то приехала в Питер искать вдохновения и признания». Правда, с тех пор прошло почти десять лет, а закадычные друзья, в отличие от нее, так и не повзрослели, да и признания особого не снискали.

Лифт поднимался на предпоследний этаж так долго и так протяжно при этом скрипел всеми несмазанными частями, словно высказывал ей все, что думает о таких поздних возвращениях домой, напоминая в этот момент соседку из квартиры напротив. Выйдя из лифта, Катя остановилась на секунду, прислушиваясь к звукам в той самой квартире, но за дверью стояла гробовая тишина. Либо старая сплетница уже легла спать, либо затаилась, понимая, что Катя давно заметила ее наблюдения за собственной персоной.

Дом, в котором Катя купила квартиру всего полгода назад, был довольно старым, построенным где-то в начале шестидесятых годов прошлого века. Хотя некоторые и утверждали, что по меркам этого города он еще достаточно молод. Большинство жильцов здесь родились и выросли, давно друг друга знали, и к каждому новичку относились настороженно. Для всей парадной, застывшей в прошлом веке, Катя была как бельмо на глазу: молодая, незамужняя, с горящим в окне по ночам светом и, прости господи, кошкой без шерсти. Или наркоманка, или проститутка — к гадалке не ходи. Пожалуй, с одной только соседкой с последнего этажа у нее и сложились более или менее дружеские отношения.

На всякий случай показав «глазку» неприличный жест, Катя направилась к своей квартире.

Резкий запах гари ударил в нос, едва только она открыла дверь. Катя остановилась, и не проходя в квартиру, и не отступая обратно. Между прихожей и просторной гостиной, соединенной с кухней, не было двери, а потому она хорошо видела желтую полоску света, протянувшуюся по полу от окна к стене, и никакого дыма в ее свете не заметила. Значит, в квартире ничего не горит. Опять кто-то жег бумагу перед вытяжкой, которая в старом доме работала неправильно. Такое уже случалось, поэтому Катя даже не удивилась. В этом доме постоянно что-то случалось.

Она осторожно вошла внутрь, прикрывая лицо теплым шарфом, и закрыла за собой дверь. В квартире стояла полная тишина, даже Анхе, чертовка лысая, не бежала ее встречать. Впрочем, это ленивое животное так и не признало в ней свою хозяйку, а потому никогда не встречало у порога, не мурчало у нее на руках и не приходило в поисках ласки, как делают все нормальные кошки.

Щелчок выключателем не привел к нужному эффекту: прихожая так и осталась погруженной в темноту.