Дмитрий Ахметшин - Комплот детей

Провода гудели в унисон её мыслям.

На полдороге к другой клинике Лену остановила группа людей. Эти были не похожи на бешеных лис. Куда больше — на стаю волков из чащи каменного леса.

— Послушайте, сударыня, — обратился к ней мужчина в мятой шляпе, чем-то похожий на отправившегося прогуляться по жизненному дну, да так и не вернувшегося профессора. У него были очки в новой блестящей женской оправе, резко контрастирующие со всем остальным обликом, а так же разбитые губы, из-за которых он говорил немного невнятно, и блеклый взгляд человека, который задумал превратиться в какую-нибудь зверюгу, но так и не смог на это решиться. Ленка чуть не засмеялась, почувствовав себя Красной Шапочкой из сказки. — Знаете ли вы что-нибудь занятное о своём будущем ребёнке? К примеру, как его будут звать или через сколько дней после рождения они придут, чтобы его забрать?

Между тем, люди подходили всё ближе и ближе. Они не делали попыток окружить одинокую жертву, просто стояли, засунув руки в карманы. Человек пятнадцать, самых разных возрастов и социального статуса. Но в основном — таких было семь-восемь — бритоголовые ребята из тех, которых видишь в охране в супермаркете, а в выходные дни по телевизору на стадионе, когда играют Крылья Советов. Все они курили, как будто только что ограбили табачный магазин. Если бы здесь был Игорь, он бы заметил: за два дня, что прошли с момента его встречи с этой компанией, они прибавили в организованности и стали, наверное, более сдержанными; по крайней мере, никто больше не держал оружия на виду и ни от кого не разило алкоголем. Ещё он заметил бы отсутствие самого шумного члена банды, плохого полицейского в образе костлявой тётки, но, наверное, от неё предпочли избавиться. Были другие женщины, лица их настолько огрубели и сливались с толпой, что плоть казалась не плотью, а складками пыльной ткани.

— Я ищу врача.

«Профессор» лисом увивался вокруг.

— Врач здесь вряд ли поможет. Я, наверное, расстрою вас, сказав, что бы это ни было, оно не поддаётся лечению. Это больше похоже на вторжение. А интервентов, знаете ли, не лечат. Их уничтожают.

Ленка стиснула кулачки и сказала:

— Мне нужен человек, который сделает мне аборт и при этом оставит меня в живых. Вы знаете, где такого можно найти?

Мужчины переглянулись, лица их, казалось, осветил какой-то внутренний огонь. Некоторые даже потушили сигареты, импровизированные свои костры войны, и Ленка сочла это хорошим знаком. В глазах профессора появилось чуть больше присутствия, и… уважение, что ли? Он начал торжественно и печально:

— Думаю, никто не будет против, если я скажу от имени всего человечества: вы сделали правильный выбор…

— Я видела такое, чего вы не можете себе даже вообразить, — перебила его Ленка. — Не нужно мне рассказывать про выбор. Вы про него ничего не знаете. Вы просто стадо… стая хищных животных. Вы же хотели убить меня, правда? Не знаю, как вас зовут, кто вы такой и какое у вас образование. Меньшее, в чём я нуждаюсь — это в вашей поддержке. Никогда раньше я бы не подумала, что могла бы так поступить. Я думала об аборте в юности, когда залетела от будущего мужа… никаких детей у нас тогда в голове не было, только ветер, но то, как я обдумывала это тогда, и как сейчас — две разные вещи. Вы при всём желании не можете вообразить, каково это, когда даёт сбой твоя глубинная функция, всё, для чего ты когда-то была создана.

«Вроде как художник, которому сказали, что все его до единой картины можно пустить на растопку костра для шашлыка», — закончила про себя Ленка, выдохшись.

Что-то в её голосе заставило этих людей качнуться назад. То было движение почти не заметное глазу. Как будто Лена была для них одной из уродливых площадных статуй, куском гранита, который грозит свалиться на лысые макушки.

«Профессор», похожий сейчас на пробудившегося ото сна вампира, ошарашенного скачком цивилизации, отрывисто кивнул, вытащил из кармана пальто булку, побывавшую уже в горячих столкновениях между верхней и нижней челюстями, откусил от неё кусок, пожевал и проглотил. Всё это он делал машинально, не отрывая глаза от Ленки. Казалось, она — последнее, что он видит в жизни.

— Разве мы так похожи на убийц? — спросил он. Ленка кивнула, и он, повернувшись, с сомнением оглядел своих спутников. — Как бы мы не выглядели в ваших глазах, все наши методы по отношению к женщинам и матерям вроде вас, матерям-героиням — это галантно взять под ручку и отвести туда, куда мы с вами сейчас направимся.