Марьяна Иванова - Ремесло [СИ]

— Сделал домашнее задание? — пропела она.

Сердце вырывалось из груди, горло жгло от сдерживаемого крика. Запинаясь, парень добежал до входа и забежал внутрь. Захлопнув дверь, он отдышался и выглянул за край занавески. Учительница стояла на прежнем месте и смотрела прямо на него, словно стены дома для нее были прозрачными. Внутри суета в подвале чувствовалась отчетливее. Лиля снова закричала.

К черту, он сам попробует помочь ей.

Лео включил фонарик на телефоне и бросился к двери подвала. С ужасом и удивлением понял, что она приоткрыта.

— Лиля? Ты здесь?

Как только он оказался на лестнице, в подвале все стихло. В нос ударил едкий запах. Глаза заслезились. Почти ничего не видя, он наощупь добрался до низа. Еще раз позвал сестру.

Внезапно вспыхнувший холодный свет причинил глазам боль. Он зажмурился, подождал немного и попытался разглядеть подвал.

Лиля оказалась права. Помещение и правда напоминала то ли хирургический кабинет. То ли морг. В центре стояли два продолговатых стола из хирургической стали. Вдоль стен тянулись стеллажи с непонятными колбами и канистрами с едко пахнущими растворами. У дальней стены располагался холодильный шкаф на шесть мест. У уличного входа лежали уже пустые деревянные ящики. По спине пробежал холодок.

— Лиля, ты где? — тихо произнес он, пятясь обратно к лестнице.

Вдруг ему на лечи легли ледяные руки. Он подпрыгнул и отскочил в сторону. Перед ним вырос строгий силуэт бабушки Анфисы. На ней была черная сорочка в пол и белая шаль. Редкие седые волосы лежали на плечах. Губы были сердито поджаты, но бледно-серые глаза ничего не выражали.

— Леонид, объяснись, что здесь происходит, — сухо потребовала она.

«Удирай со всех ног, беги!» — пульсировало в голове. Он почти послушался совета внутреннего голоса, но вдруг заметил рядом с бабушкой заплаканную Лилю. Она беззвучно всхлипывала, опустив голову. Тут Лео понял, что сестру просто испугало внезапное появление бабушки. Видимо, Анфиса, прожив долгое время одна, стала спать очень чутко, реагируя на любой посторонний шорох.

— Нет, бабуль, лучше ты объясни, что всё это значит! — набравшись смелости, сказал Лео.

Анфиса округлила глаза и впервые на её лице появился намек на хоть какие-то эмоции. Она запахнула шаль и сложила руки в замок.

— Я хотела, чтобы сначала вы как следует здесь освоились. Потом бы я вам все обязательно рассказала. Но раз мы уже здесь, откладывать разговор нет смысла.

Лиля подняла глаза, переметнулась к брату и вцепилась ему в плечо.

— Что это такое? Частный морг?

Анфиса приподняла седые брови, сделала попытку тепло улыбнуться. Получилась кривая усмешка.

— Нет-нет. Это… Считайте, что это моя мастерская. Я танатопрактик.

Близнецы недоверчиво переглянулись.

— Моя профессия очень редкая. Диковинная я бы сказала. Моим знаниям не научат в институте. Это ремесло передается из уст в уста. От поколения к поколению. Этим славится наша семья. Наши предки освоили искусство бальзамирования еще когда на месте Красной поляны находилась маленькая деревенька Краснушка. Раньше здесь протекала речка. Дно у нее было глинистое, казалось, что вода кроваво-красная. Отсюда и название.

— Бальзамирование? Ты делаешь из мертвых мумий? — подала голос Лиля.

— Танатопрактики подготавливают усопших к похоронам. Восстанавливают лица, наносят посмертный макияж. Мой спектр услуг более широкий, чем в обычных моргах. Я творец, художник. Родственники хотят, чтобы покойные выглядели на похоронах как при жизни. И я помогаю им в этом. Мои клиенты выглядят так, словно спят. Это тонкое, редкое и прибыльное искусство.

В глазах внуков все еще читались испуг и недоверие.

Анфиса подошла к холодильным камерам и собралась открыть один из них, тот, что находился в самом центре. Но, внезапно передумав, одернула руку и открыла совсем другую камеру. Послышался легкий скрежет. Лиля крепче вцепилась в плечо брата, но взгляд не отводила. Лео же наоборот зажмурился.

— Как говорится, лучше один раз увидеть, — сказала бабушка и вытянула тележку из камеры.

Она ласково, по-матерински провела по белоснежной простыне ладонью и аккуратно сдернула ее. Неумолимое любопытство заставило близнецов приковать взгляды к телу на тележке. Как и сказала бабушка, молодой мужчина и правда выглядел так, словно только что прилег отдохнуть и в любую секунду может распахнуть глаза или перевернуться на бок. Чистые, аккуратно зачесанные волосы лоснились под холодным свечением подвальной лампы. На щеках был легкий румянец, карамельная кожа на лице была покрыта порами. Рот чуть приоткрыт, словно у мужчины был насморк, и он дышал во сне через рот.