Дэн Поблоки - Выхода нет [litres]

А когда с ним будет покончено, дом разберется с оставшимися двумя.

– Д-Дилан… Я люблю тебя… Прости меня.

На мгновение свет янтарных зрачков померк. Клоун перестал давить на него всем весом.

Дэш собрал все свои силы и, спихнув с себя брата, отполз назад, поднялся на ноги и метнулся в тень. Перед ним возник книжный шкаф, и он на полном ходу врезался в него; голову пронзила боль.

Оглянувшись назад, он увидел, что брат стоит в центре комнаты и смотрит на него. Телефон Дэша лежит на полу неподалеку, и горящий бледным светом фонарик был единственным источником света в комнате.

Но даже при таком слабом освещении Дэш узнал эту комнату. Шкаф за его спиной. Камин у дальней стены. Сломанные музыкальные инструменты, разбросанные по полу. В этой комнате они баррикадировали дверь, когда за ними гнались Особые сегодня днем – неужели это было так недавно? – и здесь же Маркус отдал свою губную гармошку мальчику в маске собаки.

Дилан обернулся к девочкам. Они словно застряли в своих крошечных мирках, так же как он застрял в могиле перед тем, как прийти в себя.

– Оставь их в покое! – крикнул Дэш. – Тебе нужен я.

– Нет, нам нужны вы все, – загудел под маской клоуна низкий голос. – Нам нужно заменить тех, кого вы у нас украли.

– Но ты украл их первым! Ты украл всех нас!

Клоун дернул головой, как будто в недоумении.

– Разве волк плачет над оленем в его когтях? Разве лисица оплакивает зайца в собственной пасти? – Его глаза загорелись ярче. – Животным нужна еда. И нам тоже.

– Ты злой! – взвизгнул Дэш.

Клоун покачал головой:

– Зла не существует. Есть только естественный порядок вещей.

Он шагнул ближе к Азуми, которая по-прежнему сидела, вся сжавшись, на полу и скулила от ужаса.

– Азуми! – завопил Дэш. – Что бы ты ни видела… это все ненастоящее! Очнись! Очнись!

Азуми вздрогнула и подняла голову. Дилан бросился к ней.

– Берегись! – крикнул Дэш. Он стоял слишком далеко и не мог ему помешать.

Но Азуми услышала Дэша. Когда клоун прыгнул на нее, она откатилась в сторону и тут же вскочила на ноги.

– Помоги Поппи! – крикнул он.

С расширенными от страха глазами Азуми метнулась в сторону, схватила Поппи за плечи и развернула ее спиной к окну.

Поппи моргнула и оглянулась. Едва посмотрев на Дилана, она устремила взгляд к камину. И вскрикнула, указывая пальцем:

– Вот! Вот она!

На секунду Дэш замешкался. Но когда посмотрел туда, куда указывала Поппи, он понял, что она имела в виду: над каминной полкой висела картина. Портрет Консолиды Колдуэлл смотрел на них горящими золотом глазами.

– ВОТ ЖЕ! – снова крикнула Поппи. – Это та самая!

Все встало на свои места. Жест Конни, когда она провела пальцами по лицу. Она пыталась сказать Поппи, что картина, которая им нужна, – ее собственный портрет! Теперь все ясно. Медальон на портрете был точно такой же формы, как и рисунок, который девочка начертила на запотевшем зеркале: цветок с пятью лепестками. И глаза Конни, прежде карие, теперь буквально сияли золотом. Как глаза того чудовища.

– Помоги мне, – шепнула Поппи, наклонившись к Азуми. Девочки подбежали к камину и, встав на цыпочки, сняли картину с крючка и поставили на пол.

– Берегись! – крикнул Дэш, бросившись к ним с другого конца комнаты.

Поппи обернулась и увидела, что Дилан ползет к ним на животе, извиваясь, точно огромная ящерица. Девочки взвизгнули, а Дэш прыгнул вперед, схватил брата за пятку и потащил назад. Азуми и Поппи подхватили портрет и отбежали подальше от близнецов, к книжному шкафу.

Душераздирающий вой вырвался из-под маски Дилана. Он попытался лягнуть Дэша, но тот держал крепко, не давая брату подняться.

– Быстрее, – сказала Поппи. – Скипидар.

Азуми запустила руку в карман и вытащила коробку.

– Что будем делать?

Поппи забрала у нее банку и перевернула ее, резко пахнущая жидкость потекла на холст. Краска вспузырилась, цвета мешались и перекрывали друг друга. Золотистые глаза Девочки потекли по бледным щекам, испуская искрящиеся слезы.

Дилан завизжал, как будто его облили кислотой. Он рвался из рук Дэша, отчаянно пытаясь подняться и вырвать полотно у девочек из рук.

Краска все стекала с полотна, на полу уже натекла небольшая лужица. Поппи вся сжалась, когда нарисованная Девочка исчезла с холста, и на ее месте появилось другое лицо – женщина из сна Поппи, она видела ее на улице, перед Четвертой Надеждой.

Ее мать.

Большие измученные глаза смотрели на нее, точно умоляя остановить все происходящее. Поппи потянулась было к холсту – зачем? Чтобы спасти ее? – но Азуми схватила ее за руки, отвлекая подругу, чтобы та не смотрела на жалобное лицо матери.