Ким Лиггетт - Последняя жатва [litres]

Она моргает один раз, и я воспринимаю это как утвердительный ответ.

Выключив свет, я оставляю ее в темноте.

Услышав шум машины на подъездной дороге, я начинаю мысленно повторять все, что мне надо будет сказать, но когда я различаю шаги не одного человека, а двух, все, что я собирался сказать, вылетает ум меня из головы. Я распахиваю входную дверь и смотрю, как по ступенькам крыльца поднимаются шериф и Тилфорд.

– Добрый вечер, Клэй. – Илай в знак приветствия дотрагивается до полей своей шляпы. – Ты уже знаешь Грега Тилфорда.

– Помощника шерифа Тилфорда, – добавляет Грег.

Шериф бросает на него уничтожающий взгляд.

– Нам просто нужно задать тебе несколько вопросов.

Мое сердце начинает учащенно биться. Зачем они явились сюда вдвоем?

– Джесс попала в беду?

– Нет, вовсе нет. – Шериф смотрит в окно на урожай. – Похоже, тебе предстоит еще немало работы с этой пшеницей. Тебе не кажется, что времени у тебя осталось в обрез? Первый мороз наверняка уже не за горами.

– Угу. – Я тру затылок. – В последнее время меня отвлекало то одно, то другое.

– Почему бы тебе не рассказать нам об этом? – Тилфорд достает свой блокнот.

И тут я понимаю, что они приехали сюда не из-за Джесс – они явились из-за меня самого. Они по-прежнему считают, что я имел какое-то отношение к гибели Джимми и Бена.

– Здесь холодно, – говорит шериф, дуя на руки и потирая их, чтобы согреть. – Ты не против, если мы поговорим в доме?

Тилфорд пожирает меня взглядом, словно говоря, что у меня нет иного выбора, кроме как сказать «да».

– Заходите, но только на несколько минут, – предупреждаю я. – И говорите потише. Умничка спит, а маме нездоровится.

Входя вместе с ними в дом, я оглядываюсь по сторонам и вдруг начинаю видеть все в новом свете. Эта засохшая грязь на деревянных стеновых панелях… похожа на запекшуюся кровь, а вытертые сосновые половицы в прихожей выглядят так, словно кто-то исходил их вдоль и поперек, сам не свой от тревоги. Обои на швах отстали и загибаются внутрь, а под ними на дереве виднеется черная плесень, как будто дом гниет изнутри. Дом убийцы… «Убийца в Мидленде»… И тут я вспоминаю про мух. И про маму, сидящую на диване и не сводящую с них глаз, как будто речь идет о втором пришествии. Только этого мне не хватало.

Я вижу, что им хочется сунуть нос во все углы, но веду их прямиком на кухню. Тилфорд наступает прямо в миску Хэмми, она отлетает в сторону, и от резкого стука металла о буфет меня передергивает. Я жестом приглашаю их сесть за стол. Тилфорд усаживается на стул моего отца, стоящий во главе стола, но шериф делает ему знак убраться оттуда, и он, встав, прислоняется к буфету.

– Итак, поговорим о Джесс, – начинает шериф. – Когда ты в последний раз ее видел?

– Последние два-три дня я носил к ее двери ужин.

– Ей что, нездоровилось? – спрашивает Грег. – Как и твоей матери? А я и не знал, что у нас тут начался грипп. – Его ничего не выражающие глаза впиваются в мои. Ему отлично известно, что речь идет не о гриппе.

– Это не из-за того, что сделал Джимми Дуган в здании Общества по охране старины? – спрашивает шериф.

Я ощетиниваюсь.

– Это не имеет никакого отношения к Джимми, – говорю я, и мой голос звучит слишком резко. – У нее сейчас тяжелый период в жизни, и она связалась с нежелательной компанией.

– Это ты о Ли Уиггинсе, что ли? – ухмыляется Тилфорд. – Да, парень, по части преуменьшений ты мастак.

– Не знаю, что тебе наговорили, Тилфорд, но Джесс хорошая девочка.

– Да, я знаю… я знаю Джесс, – мягко говорит шериф. – А моему помощнику Тилфорду следовало бы научиться не трепать языком когда не надо. – Илай сердито смотрит на него. – Значит, в последний раз ты видел ее собственными глазами тем вечером, на Празднике урожая?

– Да, думаю, это было тогда. – Я смотрю только на шерифа. – Мисс Грейнджер отвезла ее домой. Я подаюсь вперед. – Но сегодня я видел Ли, – тихо говорю я. – Неподалеку от того места, где раньше был детский лагерь… и у него была коробка с презервативами.

– На твоем месте я бы подумал: и на том спасибо, – вполголоса бормочет Тилфорд.

Шериф испускает долгий вздох.

– По крайней мере, теперь ты знаешь, что у них с этим делом все безопасно.

– Нет, вы не понима… – Я заставляю себя замолчать. Моей семье совершенно ни к чему, чтобы эти двое узнали ее тайну.

– А где в тот вечер был ты сам? После Праздника урожая?

Я откидываюсь на спинку стула.

– По-моему, мы это уже обсуждали. – Тилфорд начинает что-то писать в своем блокноте, и звук его ручки, царапающей бумагу, начинает меня раздражать. – Послушайте, вы собираетесь что-то предпринимать или нет?