Виталий Михайлов: Паутина

Такие мысли переполняют Каноса, только что вернувшегося из Зала Сновидений. Он заходит в комнату, плотно прикрывает за собой дверь и ставит один из стульев в угол. Потом залезает на него и кладёт стоящую на иконостасе икону изображением вниз. Спрыгивает со стула, идёт к столу. Достаёт из нижнего ящика журнал и, поудобнее устроившись за столом, открывает его. С первой страницы на Каноса смотрит тёмноволосая девушка, на которой из одежды лишь толстая позолоченная цепочка, обмотанная вокруг талии. Канос с восхищением разглядывает её стройную фигуру, пышные волосы, спадающие на плечи, пухлые губы. На мгновение ему кажется, что она очень похожа на настоятельницу, такое же нежное лицо и чёрные, как смола, волосы. Но нет, их нельзя сравнивать, девушка очень молода и глаза её светятся жизненным огнём, тогда как в глазах Анны лишь усталость и обречённость.

Если я когда-нибудь выберусь отсюда, думает Канос, я найду себе именно такую – грациозную пантеру, в каждом движении которой чувствуется сила и неутомимость. Если я сам буду нужен ей.

– Конечно, нужен, – вдруг говорит девушка из журнала. Её изображение оживает, и она протягивает руку вперёд. – Отбрось сомнения, Канос, ты нужен мне. Я жду тебя.

Не веря своим глазам, да и ушам тоже, Канос растерянно смотрит на неё. Её большая грудь медленно поднимается и опускается в такт дыханию. Она облизывает губы и проводит рукой по своим пышным волосам. В воздухе благоухает нежный цветочный аромат.

Это всё происходит в моей голове, думает Канос. Я не могу этого видеть, как не могу чувствовать запах.

– Да, – говорит девушка. – В этом ты прав. Но всё может перемениться. Всё в твоих руках, добейся того, о чём мечтаешь.

О, как он хочет, чтобы эти слова были правдой!

– Что же я должен сделать? – в глазах Каноса загорается решительность.

– Ты знаешь, что. Убедить Анну, – девушка чуть наклоняется вперёд, отчего её грудь становится ещё привлекательней. – И тогда делай со мной что хочешь.

Страницы журнала вдруг сами начинают переворачиваться, демонстрируя ему череду не менее соблазнительных женщин.

– Делай с нами что хочешь, – шепчут их губы. – Мы ждём тебя, Канос. Ждём тебя.

Служитель чувствует, что у него начинает кружиться голова, он хватает журнал, и, захлопнув его, засовывает обратно в ящик. Потом задувает все свечи и падает на кровать, уткнувшись лицом в грубую матерчатую подушку.

Если бы мы могли заглянуть сейчас в спрятанный в глубине в стола журнал, то увидели бы, что прекрасная обнажённая девушка превратилась в сморщенную беззубую старуху, изо рта которой медленно стекает кровавая слюна.

Вернувшись глубокой ночью из Зала Сновидений, дети расходятся по своим кроватям. Пока в Доме темно – заняться нечем, и каждый предпочитает до рассвета подумать о тех снах, которые он только что видел. И лишь трое из них в столь поздний час заняты другим – им нужно закончить начатый днём разговор. Сорок Седьмой, Девятнадцатый и Шестьдесят Вторая сидят прямо на полу возле кровати девочки. Беседа ведётся шепотом, к тому же время от времени один из них поднимает голову и осматривается по сторонам, дабы убедиться, что их никто не слышит. Лёгкой незаметной тенью приблизимся к ним и послушаем, о чём же они говорят.

– Ещё раз говорю тебе – никто не должен ничего узнать, – голос Сорок Седьмого серьёзен и кажется, немного испуган. – К тому же, это всего лишь моё предположение.

– А я уверена, что ты прав, – вставляет Шестьдесят Вторая.

– Кто знает, может, оно и так, – говорит Сорок Седьмой. – Вопрос сейчас не в этом. Главное, чтобы всё это осталось между нами. И в первую очередь это касается тебя, Девятнадцатый. Зачем ты стал нас подслушивать?

– Мне было просто интересно, о чём это вы шепчетесь, – тут он делает многозначительную паузу, – У меня тоже были кое-какие мысли по этому поводу.

– Ты не шутишь? – спрашивает Шестьдесят Вторая.

– Говори, – теперь серьёзность в голове Сорок Седьмого смешивается с любопытством. – О чём же ты думал?

– А вы примете меня в свою компанию? Будете дружить со мной?

Рины переглядываются, растерявшись от этого неожиданного вопроса. Сорок Седьмой решает всё же проявить осторожность.

– Это будет зависеть от того, что ты нам скажешь. Вдруг мы знаем об этом и без тебя.

– Да перестань ты, – Шестьдесят Вторая укоризненно смотрит на мальчика. – Конечно, мы будем дружить с тобой, Девятнадцатый. Рассказывай.