Александра Седых - Башня континуума. Владетель. Том 1

– Здравствуйте, как мы сегодня чувствуем себя?

Пациент злобно молчал.

– Как спалось? – продолжил ласково расспрашивать главный врач.

В ответ он получил новую порцию злобного молчания.

– А выглядите вы гораздо лучше. Голова не болит? Как ваш глаз?

Правый глаз, куда пациент в припадке безумия глубоко-глубоко воткнул карандаш, спасти так и не удалось.

– Господин Харт, было бы куда лучше, если бы вы отвечали на мои вопросы. Я не большой любитель монологов, знаете ли. Присаживайтесь, – доктор любезно указал на удобное кожаное кресло и жестом отослал санитаров. – Давайте побеседуем.

– О чем беседовать-то? – неприязненно спросил Шеймас Харт, который всего-то два стандартных месяца тому назад был не пациентом дорогой лечебницы, а государственным чиновником высшего ранга, состоявшим в Партии Новых Демократических Преобразований, законно избранным губернатором населенного мира Лудд, Второе Имперское Кольцо, Квадрант 13KL-15TY.

– У вас имеются жалобы. Как ваш лечащий врач, я обязан…

– Какой ты, к чертям, врач! Ты мясник! Палач!

Ухоженная, с наманикюренными ногтями, пухлая рука главного врача скользнула под столешницу, палец замер на пронзительно-красной тревожной кнопке. Невзирая на преклонный возраст, даже находясь под воздействием сильнейших транквилизаторов, Харт время от времени выказывал поразительную… активность. К непреходящему удивлению главного врача, интенсивный комплекс оздоровительных мер, включающий горячие ванны и уютные смирительные рубашки, не унял задора бывшего губернатора. С этим надо было что-то делать.

– Господин Харт, нельзя ли перейти к сути ваших претензий.

– Вы держите меня здесь помимо моей воли, накачиваете наркотиками, и еще спрашиваете, в чем мои претензии?

У главного врача клиники для душевнобольных было умное, тонкое, немного нервное лицо, холеные, изысканные пальцы талантливого скрипача, добрые, чуть близорукие глаза, ухоженная бородка и карманные часы на серебряной цепочке, продетой в петлю восхитительно старомодного твидового жилета.

– Господин Харт, вспомните, как и почему вы оказались здесь.

– Я…

Главный врач чуть язвительно, но сострадательно, пощелкал языком.

– Тогда я сам вам напомню. Итак, в прошлом году, на Всеимперском съезде Партии Новых Демократических Преобразований, проходившем в здании столичной мэрии, вы поднялись на трибуну и при большом стечении публики, прессы и в присутствии Верховного Канцлера Империи, господина Монтеррея Милбэнка, вонзили карандаш себе в глаз. После чего вас и доставили сюда, к нам, в Тридцать Четвертый, в палату Шестнадцать-люкс.

– Я поступил так в знак протеста! – выкрикнул Харт.

– В знак протеста выкололи себе глаз карандашом?

– Да.

– Ваш поступок кажется вам самому нормальным? – спросил доктор мягко.

– Мне не оставили выбора!

– Хорошо. Пожалуйста, напомните нам, против чего именно вы протестовали.

Бывший губернатор Лудда мигом утратил способность изъясняться сколько-нибудь ясно и членораздельно. На лбу Харта выступили крупные, масляные капли пота, он задрожал, тревожно огляделся, принялся задушенно вскрикивать и бормотать.

– Луддиты! Сектанты! Наркоманы! Сатанисты! Опасность! Конец света!

Будучи человеком начитанным и образованным, главный врач, разумеется, слышал об истинных луддитах. Чудаки, отгородившиеся от прогресса, вот уже пять столетий живущие в рукотворном, фантастическом средневековье Коммуны. Несомненно, типичные сектанты.

Но о какой исходящей от них опасности постоянно твердил Харт? Какая, собственно, опасность могла исходить от людей, не обладающих современными средствами вооружения? Что могли сектанты противопоставить Отделу Благонадежности, Священному Трибуналу, Министерству Обороны? Арбалеты? Копья? Вилы? Смехотворно, немыслимо, нелепо. Однако бывший губернатор Лудда Харт пребывал в незыблемой убежденности, что луддиты планируют государственный переворот, представляют серьезную угрозу для человечества, мало того, злодеяния луддитов покрывают высшие чиновники Империи,

– Петиции! – вскрикивал бывший губернатор Лудда. – Письма! Воззвания! Докладные записки!

Главный врач подавил вздох. Петиции, воззвания, письма и докладные записки, которые в изобилии направлял бывший губернатор в различные ведомства, лежали, аккуратно подшитые к истории болезни Харта, где им и было самое место. Ибо принять всерьез его путаную, вздорную, истеричную писанину мог разве другой, одержимый манией преследования, сумасшедший. В письмах Харт жаловался, что его преследуют и желают убить, причем он подозревал всех и каждого, включая доверенных лиц из администрации, и родственников. Харт также нес чудовищную псевдонаучную ахинею о непроницаемом ментальном барьере, которым луддиты окружили Коммуну, о каких-то вредоносных излучениях, о массовой панике в ближайших к Коммуне деревнях, о необъяснимых природных явлениях вроде северных сияний, солнечных затмений, ливней из лягушек и мокриц, даже землетрясений. Он также уверял, что луддиты убивают людей, а потом превращают в зомби.