Александра Седых - Башня континуума. Владетель. Том 1

– Я не люблю сплетничать, но, говорят, ты кого-то избил.

– Никого я не бил. Разве треснул разок головой о дверной косяк, но, поверь, это было вполне заслуженно.

Терри тихонечко вздохнула и удалилась обратно в гардеробную. Кит опять поглядел на часы.

– Дорогая, умоляю…

– Да, я уже готова.

Терри вышла из гардеробной и вопросительно посмотрела на обожаемого супруга. Кит немедля понял, что допустил роковую ошибку, и жене определенно следовало надеть лиловое.

– Что скажешь, дорогой?

– Выглядишь прекрасно, маленькая.

– Об… как ты это говоришь? Обалденно?

– Да, дорогая. Именно. Обалденно.

Поэтические чтения в Музее Изящных Искусств оказались неожиданно серьезным и масштабным светским мероприятием. По прибытии Кит с Терри немедля предстали перед испытующими взорами сотен футур-камер. Обычно Кит не общался с репортерами и тщательно избегал прессы, которая в лучшем случае могла заполучить отменные снимки крепких спин и могучих затылков шести или семи десятков его охранников. Но тут он остановился, прижав к себе Терезу. Футур-камеры застрекотали и защелкали, завертелись, подбирая самые удачные ракурсы и отсвечивая логотипами Три-Ви каналов, среди которых выделялся яркий логотип государственного медиа-конгломерата «ИСТИНА инк».

– Лорд Ланкастер, как поживаете?

– Улыбнитесь.

– Прокомментируйте слухи о перестановках в правительстве и рассмотрении в Парламенте так называемого Закона о Сочувствии, направленного на борьбу с сепаратизмом на Особых Территориях Империи.

Закон о Сочувствии? Перестановки в правительстве? Терри растерянно подумала, что ей стоило хотя бы иногда смотреть выпуски новостей. Кит, впрочем, был в курсе и отвечал на вопросы живо и толково, не забывая улыбаться и позировать, крепко держа Терри под руку и легонько подталкивая локтем, чтобы жена тоже не забывала улыбаться. Чуть позже Терри поняла подлинную цель общения Кита с репортерами. Он открыл рекламную кампанию Девятьсот Двадцатых, принципиально новой серии спин-передатчиков на основе многофункционального чипа Стандартного Дружелюбия.

– Без ложного преувеличения, Девятьсот Двадцатые станут величайшим прорывом в индустрии с момента собственно изобретения спин-связи. Принципиально новый формат коммуникаций. Прежде недостижимое качество связи равно на близкие и сверхдальние расстояния. В высшей степени доступные и демократичные цены. Превосходный дизайн. Удобство и многофункциональность. Ожидайте в наших фирменных магазинах к следующему Рождеству…

Держался Кит великолепно, вежливо, но напористо, объясняя миллионам зрителей, а, следовательно, потенциальным покупателям, почему они должны, затаив дыхание и отказывая себе в самом необходимым, копить денежки на новинку тысячелетия. Пока муж блистал своей аристократической статью, Терри думала, что лишь похвальное отсутствие тщеславия помешало Киту стать звездой экрана. Закончив речь, он чопорно раскланялся и потащил Терезу за собой в здание Музея, куда пресса уже не допускалась.

Когда они вошли, у Терри в глазах зарябило от бриллиантов, смокингов, напомаженных и завитых локонов, вечерних платьев, глубоких декольте, золота и мехов. Терри заметила многих знакомых из высшего общества и всяких напыщенных знаменитостей.

– Кит…

– Мне надо пропустить стаканчик. Или два. Ты со мной, дорогая?

– Нет, спасибо, я…

Кит, не слыша ее, развернулся и безжалостно и неумолимо устремился к бару. Он двигался непреклонно, рассекая толпу, будто гранитный волнорез морские волны. Там, где он прошел, образовался пустой коридор, выжженная полоса безвоздушного пространства. Внезапно его победоносное шествие прервало возникшее на пути препятствие. Когда Кит с размаху налетел на препятствие, препятствие охнуло, пошатнулось, но устояло.

– О, Дэниэл, я тебя не заметил.

Терри поморщилась. Дэниэлу, похоже, и впрямь было больно, он шипел и плевался сквозь зубы.

– Как ты мог меня не заметить? Придурок!

– Элементарно, ты для меня – пустое место.

– А ты для меня – редкостный придурок!

Терри зажмурилась, расслышав смачный звук оплеухи, которой Кит от души наградил младшего брата. О, как ей хотелось, чтобы они, наконец, поладили и вели себя, как полагается любящей родне. Ей действительно хотелось этого. Их бесконечные свары вгоняли ее в депрессию.

– Хватит все время бить меня по голове! У меня мозги вытекают через уши!

– Какие мозги, не сочиняй. У тебя мозгов, как у древесного дупла.