Юлия Фалалеева - Экспериментариум

Я оцепенела!

Я впала в кому!

Я не могла оторвать взгляд от картинки на экране…

Грязная – расписанная с ног до головы белыми крестиками и точками, увешанная массивными ожерельями из веревок с вплетенными в них мутных стекляшками – прямо на меня смотрела Аделаида.

Когда камера показала лицо крупным планом – шаманка неслышно, одними губами произнесла: «Давай!», – и заговорщически подмигнула.

Шок!

Меня осенило!

Портал, портал желаний, если он существует, то прямо сейчас, в действии!

– Ада! Адачка! Дорогая моя! Я хочу, чтобы сейчас ты была со мной… – в носу резко защипало. – А-а! Ап-чхи! – я громко чихнула и зажмурилась.

Экран телевизора погас.

Внезапно комната наполнилась невыносимой вонью. Я потянула носом и опять чихнула.

– Будь здорова, подруга! – раздался за моей спиной голос Аделаиды.

На полу, поджав под себя грязные ноги, источая запах затхлых нечистот, сидела подруга детства. Она была голая, зато с ног до головы её украшали бусы и браслеты.

– Бедная! Бедная моя Адочка, сколько же ты натерпелась!

– Про бедность… Я с тобой поспорю! Камни все натуральные!

Поддавшись порыву, я, раскинув руки, бросилась к ней.

Ада вскочила и, пятясь к балкону, прокричала:

– Стоп! Не подходи!

– Ты чего, Адка? Это же я, Галя… Подруга твоя… Помнишь, как…

– Да всё я помню, – её лицо исказила гримаса, и она хлопнула себя по обнаженному плечу. – Вот ведь, пакость кусачая! Лучше бы я на балкон телепортировалась. У меня полная башка вшей.

Она дотронулась пальцем до головы, украшенной желтыми, с зеленым отливом замысловатыми, косичками.

– Да и это… Стыдно сказать… Но вполне могут быть и болезни… Включая венерические. Лучше накрой меня простыней – я на балконе посижу. А ты дуй в аптеку, покупай все: от вшей, от глистов, от чесоточных клещей, ещё… Специального мыла возьми и пемзу. Денег не жалей… Денег теперь… Как блох! Половина алмазов – твои! А обниматься будем, когда отмоюсь и анализы сдам.

Придя в себя и осознав справедливость сказанного, я переоделась и стремглав выскочила на улицу.

Аптекарша – Нина Петровна – была старинной приятельницей мамы и, пользуясь знакомством, безуспешно навязывала мне в качестве жениха своего единственного сыночка – Вовочку. Узкоплечий и толстозадый Вовочка успешно тунеядствовал с момента окончания института. В связи с чем любящая мамаша пафосно величала его «фрилансером, в ожидании выгодного предложения». А все свободное время посвящала поискам достойной невесты.

– Галочка, здравствуй красавица, – расплылась в улыбке аптекарша. – Давно тебя не видела. Где-то пропадаешь… Володеньке не позвонишь.

– Я в командировке была – недавно вернулась, – оправдалась я.

– Незамужняя девушка… Одна по командировкам… Всякое может случиться… Вот поженились бы с Вовочкой, – он бы никуда тебя не отпускал…

– Нина Петровна, ради бога извините, я тороплюсь очень, – мне пришлось прервать сентенции гипотетической свекрови, положив перед ней пять тысяч рублей.

– Слушаю, – обижено отозвалась аптекарша.

– Не знаю, как называется, но мне нужны самые лучшие средства: от глистов; от вшей, включая лобковых; чесотки; лишая… Тесты на беременность, мыло, марля, спиртовые салфетки. Да, вот еще… Подскажите, где поблизости можно сдать кровь на СПИД и сифилис?

Загрузив в пакет кучу мазей, таблеток, присыпок и растворов, под презрительным взглядом Нины Петровны я решила проявить учтивость:

– Володе от меня большой привет, встретимся у мамы на юбилее.

– Забудь о моем Володеньке! Он – не для тебя! – вынесла вердикт аптекарша и грозно добавила. – Оставь нас в покое!

Как известно, время всё лечит, включая вшей и чесотку. Других недугов у Аделаиды к счастью не оказалось.

Больше всего пришлось повозиться с волосами: от регулярного мытья головы коровьей мочой они хоть и стали намного гуще, но приобрели устойчивый зеленоватый оттенок, не говоря уже о въевшемся запахе.

Аделаида ничего не скрывала и подробно рассказала мне о событиях, которые произошли с ней год назад.

После произнесения вслух, текста с описанием желаемого супруга и пароля – «Апчхи!» – она тут же оказалась в хижине шамана племени Бубал. Причем, ни сам шаман, ни соплеменники не выразили этому факту никакого удивления.

Тумба – так звали шамана – объяснил, что по воле духов его жена периодически перевоплощается в разных женщин. Она исчезает и появляется вновь в другом образе, дабы не наскучить великому мужу.