Андрей Хорошавин - Четыре страшных повести. Сборник

© Андрей Хорошавин, 2017

ISBN 978-5-4485-6262-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Описываемые события вымышлены. Совпадения случайны

Дождь хлестал по крыше автомобиля и ручьями стекал по капоту на асфальт. Дворники не успевали размазывать воду по лобовому стеклу. Колёса били по неровностям дороги, но он уверенно держал руль в крепких руках. Она сидела рядом и смотрела пьяными глазами вперёд. «Только бы не ГАИшники», – думал он, хотя и понимал, что в такую погоду их на дорогу не выгонишь.

Он познакомился с ней на свадьбе друга. Она как—то странно посмотрела на него, и он пригласил её на танец. Потом они протанцевали весь вечер. Она была старше его лет на десять, но ещё не потеряла привлекательности и зажгла в его молодом сердце огонь похоти. А сейчас они ехали в его машине к ней домой, что бы продолжить веселье. На заднем сидении в чёрной матерчатой сумке гремели бутылки с водкой.

Оказывается, они жили в одном посёлке. Её дом находился напротив школы, в которой ему довелось учиться. Фары осветили доски забора и чуть покосившиеся ворота, блестящие от дождя. Он бесстрашно покинул машину, открыл ворота и вернулся весь промокший и улыбающийся. Автомобиль въехал во двор и замер у крыльца. Скрипнули тормоза. Она, накрывшись его пиджаком, взбежала по ступенькам и немного повозившись, отперла навесной замок. Со скрипом отворилась дверь. Он закрыл ворота, подхватил сумку и бросился следом.

Скинув туфли в прихожей, он вошёл. Пахло квашеной капустой и женскими духами.

Справа кухня с печкой, слева небольшая комнатка со столом и сервантом. За перегородкой большая комната, которая была одновременно залом и спальней. Ему в глаза бросилась широкая кровать, устеленная розовым покрывалом, обшитым белыми рюшами. В его груди всё всколыхнулось.

– Ты одна, живёшь?

– Да. Муж умер. Рак. Дочь в областном центре живёт. Замуж вышла. – Она рассматривала его и щурилась в свете электрической лампочки. – Ой! Да ты совсем промок. Ставь сумку на стол и снимай всё.

Она бросилась к огромному шкафу, распахнула дверцу. Потом она сняла с плечиков длинный махровый халат, тёмно—зелёного цвета и взяла с полки большое белое полотенце. Пока он приводил себя в порядок, она успела переодеться, накрыть на стол и затопить печь. Весело затрещали дрова. Они, наконец, сели.

Со свадьбы он прихватил с собой три почти полные бутылки водки, а она сгребла остатки закуски в три полиэтиленовых пакета.

– Ну, ещё раз за знакомство. – Поднял он наполненную рюмку.

– За знакомство. – Прошептала она.

После выпитой рюмки, по её лицу снова разлился румянец. Оно сидела напротив него, в домашнем жёлтом халатике. Её белая кожа, мягкие колышущиеся как колокола груди, округлые в складочку формы и широкие бёдра пробуждали в нём желание. Он наполнял одну рюмку за другой. Она пьянела и всё меньше контролировала себя. Вот она неловко двинула рукой, и верхняя пуговка халата расстегнулась. На фоне молочной кожи показался тёмный сосок. Вот полы халата разошлись, оголив толстые белые ноги и краешек голубых трусиков. Между пуговок, виднелись складки пухлого живота, покрытого светлым пушком.

Она почти ничего не ела, и вскоре её глаза начали закрываться. Со вздохом откинувшись на стуле она, наконец, прошептала:

– Отведи меня в постель.

Он поднял её со стула. Она еле стояла на ногах и опиралась на него всем весом. От прикосновения к её телу, кровь ударила в голову. Через зашторенный дверной проём, он провёл её в комнату и уложил на кровать. Она упала на спину и раскинула в стороны руки. У халатика расстегнулась вторая пуговица, и грудь вывалилась наружу, освободившись из плена.

Его глаза сверкнули.

Задыхаясь, он вернулся к столу и налил ещё. Опрокинув рюмку, он услыхал её храп.

Сначала он разделся сам. Потом распахнул на ней халат и стащил трусики. Она развалилась перед ним и храпела, не реагируя на его действия. Содрогаясь всем телом, он навис и погрузился в неё до самого основания. И в этот момент она открыла глаза.

Её брови взлетели вверх. В глазах застыло недоумение.

– Вы, что делаете?

Она упёрлась руками ему в грудь, пытаясь сбросить с себя. Но он уже не мог остановиться, и только крепче сжал её в объятиях. И тогда она закричала. Громко и надрывно: