Линкольн Чайлд - Голубой лабиринт (ЛП)

Глубокий вдох. Ухмылка.

— И тогда мне нанесли визит. Твой сын. Альбан.

При этом Барбо повернулся и начал медленно вышагивать по помещению, его голос зазвучал тихо, в нем появилась дрожь.

— Альбан нашел меня. Он открыл мне глаза на зло, которое ваша семья совершила по отношению к моей. Он также отметил, что семейное благополучие Пендергастов во многом было нажито за счет Иезекииля и его смертельного эликсира. Твой роскошный образ жизни — апартаменты в Дакоте, особняк на Риверсайд-Драйв, твой «Роллс-ройс» с водителем, твои слуги — все это взращено на страданиях других. Альбану было тошно от твоего лицемерия: ты делал вид, что восстанавливаешь справедливость во всем мире, хотя все это время сам олицетворял образ несправедливости.

Во время этой обличительной речи голос Барбо зазвучал громче, но теперь он прервался, лицо его раскраснелось, кровь заметно пульсировала по его толстой шее.

— Твой сын рассказал мне, как сильно он ненавидел тебя. Боже мой, какая великолепная это была ненависть! Он пришел ко мне с планом восстановления справедливости. Как же он выразился, описывая его? Ах да, « вынужденная необходимость ».

Он возобновил хождение — на этот раз быстрее.

— Мне не нужно рассказывать тебе, сколько времени и денег потребовалось, чтобы воплотить в жизнь мой план действий. Самой большой проблемой стало сложить вместе кусочки оригинальной формулы эликсира. Как удачно, что скелет женщины, убитой этим самым эликсиром, оказался в коллекции нью-йоркского музея, и я достал кость от него, которая предоставила моим ученым окончательную химическую формулу. Но ты, конечно, уже знаешь все об этом. А потом, пришло время сложной задачи по разработке и установке капкана на Солтон-Си — месте, которое обнаружил Альбан. Для меня было важно, чтобы тебя постигла та же участь, что и моего сына и других членов моей семьи. Альбан желал того же. И я бы никогда не достиг успеха, если бы не Альбан. Прежде чем он покинул меня в тот памятный вечер, он предупредил меня самым решительным образом не недооценивать тебя. Это и в самом деле был мудрый совет. Конечно, в свое время он предупреждал меня кое о чем еще, а именно не посылать людей вслед за ним самим. Но это не так важно. В тот вечер он ушел живым.

Барбо остановился и наклонился к Пендергасту. Агент вернул ему взгляд, его глаза были подобны остекленевшим прорезям на бледном лице. Кровь сочилась из его носа — почти фиолетовая на фоне алебастровой кожи.

— И тогда случилось нечто удивительное. Почти год спустя, как только мой план достиг зрелости, Альбан вернулся. Кажется, он передумал. Во всяком случае, он долго пытался отговорить меня от моей мести, и, когда я отказался, он ушел в гневе.

Барбо глубоко прерывисто вздохнул.

— Я знал, что он не оставит все, как есть. Я знал , что он попытается убить меня. Возможно, он бы преуспел в этом... если бы у меня не было записей с камер видеонаблюдения его первого визита. Понимаешь, несмотря на предупреждение Альбана, я приказал своим людям попытаться предотвратить его уход. Но он весьма эффективно превзошел их — и весьма жестоко. Я смотрел эти увлекательные записи его действий снова и снова... и со временем я разгадал единственно возможный способ, которым он смог совершить казалось бы невозможное. У него имелось некое шестое чувство, не так ли? Способность предвидеть, что случится. — Барбо посмотрел на Пендергаста, чтобы оценить эффект, который возымели его слова. — Разве это не правда? Я полагаю, у всех нас оно присутствует в какой-то степени: примитивное, интуитивное ощущение того, что что-то должно произойти. Только у Альбана это чувство было более усовершенствовано. Он высокомерно рассказал мне о своих «замечательных способностях». Изучив записи с камер наблюдения, кадр за кадром, я установил, что твой сын имел странную способность предвидеть события, в некотором смысле даже заглянуть на несколько секунд в будущее. Не точные события, как ты понимаешь, но он видел некие возможности . Опять же, не сомневаюсь, что ты все это знал.

Барбо зашагал еще быстрее. Он казался одержимым.

— Я не буду вдаваться во все грязные подробности того, как я перехитрил его. Достаточно сказать, что я повернул его собственную силу против него. Он оказался слишком самоуверенным. У него не была чувства собственной уязвимости. И я думаю, что он немного размяк между нашей первой и второй встречей. Я создал самый сложный и тщательно продуманный план нападения, проинформировав своих людей. Все были на местах. Мы заманили Альбана обещанием еще одной встречи — перемирия на этот раз. Он приехал, зная все, чувствуя себя неуязвимым, и уверенный, что встреча была обманом — и я, не задумываясь, на месте задушил его шнурком. Это была внезапная импровизация, без прямого умысла. Я намеренно избегал даже мысли о том, когда и как я собираюсь убить его. Таким образом, это вызвало короткое замыкание его экстраординарной способности предвидения. Кстати, выражение изумления на его лице было бесценно.