Лариса Малмыгина - Затерянные в параллелях

Ускорив шаг, я чуть ли не побежала. Впереди замаячил указатель, направо находился населенный пункт. Я чуть ли не подскочила от радости, но радоваться было рано. Названия населенного пункта я прочитать не смогла, таблицу крепко обняла сизая дымка. Только виднелись две буквы – «А» и «В».

Свернув по направлению этих букв, я понеслась к намеченной цели, а остановилась, когда миновала холм и стала задыхаться. И тут, в низине, пропитанной сыростью, проявились дома. Они были одинаковыми, многоэтажными и свечками высились на приличном расстоянии друг от друга. Меж домов, лишенных парковок с автомобилями, простирался просторный проспект с фонарями из черного металла на длинных столбах.

Покачиваясь, фонари тускло освещали окружающее пространство. Наступали сумерки, самое время для прогулок горожан, пробок для авто и сверкания неоновых витрин. Но по городу разлилось мертвое безмолвие, прерываемое порывами завывающего ветра.

Отдышавшись, я спустилась с холма и направилась к крайнему серому блочному зданию. Напрасно я вглядывалась в окна, надеясь на электрический свет в них, света не было. Зато на первом этаже я обнаружила парикмахерскую «Эльжбета» с изображением худой брюнетки с красными оттопыренными губами на стеклянной двери. Дверь в парикмахерскую была закрыта на замок. К цирюльне пристроился офис или магазинчик с нелепым названием «Пырей ползучий», возле входа в него на деревянной доске объявлений висела приклеенная записка, написанная крупным размашистым подчерком:

«Продам семена одуванчиков оптом и в розницу».

«Что за муть! Прикалываются, наверное!» – фыркнула я. Но, порывшись в сумочке, нашла ручку и на всякий случай записала в блокнотике номер телефона продавца.

По мере продолжения экскурсии по городу, я окончательно приуныла – ни одной машины не увидела я на широком проспекте, ни одного человека и, как ни странно, ни одного дерева или травинки на обложенном мраморной крошкой потенциальном газоне. Всхлипнув, я побрела по направлению к центру. По обе стороны от меня на первых этажах зданий-близнецов находились магазины, но в них ничего не продавали, кафе, но в них не слышалось музыки, заведения неизвестной ориентации, но без вездесущих гомо сапиенсов.

Воздух посвежел, стало зябко. Меня зазнобило, а потом бросило в пот. Повинуясь внезапному порыву, я вынула из сумочки смартфон и набрала номер продавца одуванчиков.

Секунда, и пошел вызов, а затем усталый мужской голос произнес:

– Алло, я вас слушаю!

– Куплю у вас одуванчики! – чуть не заплакав, закричала я. – Можно оптом! Только встретиться нужно немедленно!

– Неужели? – удивился незнакомец. – В таком случае, через десять минут возле памятника Пушкину.

– А где он находится? – озадачилась я.

– А где находитесь вы? – поинтересовался мужской голос.

– На проспекте…..Маяковского, – наконец, разглядев табличку на углу ближайшей многоэтажки, уже спокойнее ответила я. – Где кафе «Встреча».

– Тогда идите по направлению к центру, там будет сквер Вернадского, – распорядился торговец самым злостным сорняком на свете. – В этом сквере и найдете памятник.

– Хорошо, – пробормотала я и пока обдумывала сказанное, ноги уже набирали скорость.

На ходу я звякнула Мишке, но напрасно. Видимо, на кладбище отсутствовала связь.

«Никогда не слышала, что рядышком с Александровском находится какой-то город, – мысли метались в моей ничего не понимающей, раскалывающейся от боли голове. – Может это Александровск так разросся»?

Безликие блочные дома тянулись по обе стороны серыми застывшими шеренгами, кажется, прошла вечность, я все шла и шла. Неожиданно за закрытым на замок супермаркетом «Сарделька», расположенном на первом этаже жилого дома, появился этот самый сквер. В его нише, под монументом восседающему на табурете, нога на ногу, Александру Сергеевичу, примостилась железная, с завитушками на спинке, лавочка. Только деревьев в сквере не было. Из земли, изображая их, торчали длинные бетонные столбы, украшенные летающими змеями, такими, какие продаются и покупаются исключительно на трассах в автомобильных поездках по родной стране. Отсутствовали и клумбы. Огороженные бордюрами прямоугольные квадраты, посыпанные мраморной крошкой, утыкали бумажными цветами ярких расцветок.

Тишина тяготила настолько, что во рту пересохло. Дико захотелось пить. Я походила по лабиринту каменных колонн в надежде найти фонтанчик – безрезультатно. Смирившись с жаждой, я присела на скамейку и обреченно закрыла глаза. Тягучая темная пелена опустилась на плечи и, не соображая, что делаю, я отключилась.