Дмитрий Суслин - Больница скорой помощи

– Александрова, на выход!

Было только восемь. Маша никого не ждала, но сердце ее опять тревожно екнуло. Она накинула на себя халат, сунула ноги в тапочки и удивленная побрела к двери выхода из отделения. На лестничной площадке она увидела Женю. Он стоял, и был весь напряженный и чем-то озабоченный. Увидев жену, он облегченно вздохнул и улыбнулся…

Дежурство закончилось, и Виталий Решетников засобирался домой. Напарник его, хмурый пожилой мужчина уже сидел за столом и просматривал дежурные журналы и списки. Виталий попрощался с ним, тот как всегда хмуро кивнул в ответ и ничего не ответил. Работники моргов редко бывают разговорчивыми. Виталий тоже за годы работы стал молчуном. Его умственное развитие остановилось уже давно. Лет шесть назад. Из интеллектуала подростка он превратился в довольно туповатого парня, который боится завести с кем-либо разговор, опасаясь, как бы не раскрыли его тайну. Все, что когда-то его интересовало, потеряло теперь всякое значение. Все помыслы и интересы были теперь направлены на морг и его неживых обитателей и на сокрытие своей страсти. И это ему удавалось. Никто пока кроме Егора Васильевича не проник в его тайну. И на это уходило много усилий. Жизнь Решетникова была полна опасностей. Он вечно боялся, что его разоблачат, а за этим последует неминуемое наказание. Но не тюрьма пугала его больше всего. Некрофил боялся, что он лишится возможности видеть мертвых, любить их и прочее. Все это отложило на него отпечаток отшельничества. Человеческое общество теперь было не для него. Да и он стал неприятен людям, которые нутром чувствовали в нем что-то не то, и тоже сторонились его. Он напоминал им не вполне нормального человека. Правда все это мало волновало Виталия. Он был уже в куртке и зашнуровывал ботинки, как зазвонил телефон, и старшая сестра вызвала его на беседу. Это его не особенно удивило. Старшая сестра была вреднющей бабой и постоянно кого-то отчитывала, всегда находила за что. Он не обманулся. Это действительно оказалась очередная нравоучительная чушь, которую он слышал уже десять раз. Выслушал спокойно и теперь. Мало что запомнил, потому что слушал невнимательно, больше думая про завтрак, который сделает ему мама, и сон на любимом диване. Старшая сестра заметила это и даже сделала замечание.

– Решетников, вы меня плохо слушаете. Берите пример с остальных! – кроме Виталия тут были еще несколько человек из младшего медперсонала.

– Я слушаю, Валентина Ивановна, слушаю, – поспешил оправдаться он.

Старшая сестра была вполне удовлетворена его извиняющимся тоном и продолжала речь. Когда все это, наконец, кончилось, Решетников поспешил к выходу. Он решил выйти не через служебный вход, а через вход для посетителей, потому что он был намного ближе к кабинету старшей сестры. У самого выхода он обнаружил, что у него на левом ботинке развязался шнурок. Виталий нагнулся завязать его, и тут его вниманием привлекла молодая парочка, которая стояла в нескольких шагах от него. Вернее он обратил внимание на девушку. Женщину. Молодую беременную женщину. Она была мила, даже без косметики и растрепанная. Решетников смотрел на нее и думал о том, что он еще ни разу не видел в своей покойницкой беременных женщин. А это было бы здорово. Виталий задумался и даже забыл про шнурок.

– Слава Богу! – воскликнул Женя, когда увидел Машу. Он прильнул к ней и крепко обнял.

– Что случилось? – испуганно спросила Маша.

– Пойдем отсюда куда-нибудь, я тебе все расскажу.

Женя повлек ее за собой. Они нашли тихий укромный уголок и спрятались в относительно темном месте. Когда они нацеловались и натискались, с чего всегда начинались их встречи, если удавалось найти подходящее место, Женя заговорил взволнованным, но одновременно радостным голосом:

– Ты знаешь, я сегодня ночью чуть не умер. Мне приснился ужасный сон. Так в сущности ничего страшного, какая-то чепуха, просто под конец я слышал какие-то голоса, не знаю кто, они разговаривали между собой, я как бы и ни при чем, и вот они сказали, что ты умерла. Представляешь, как мне было плохо! Я, кажется, даже плакал. Так мне было тебя жалко, себя, в общем, так мне было нас жалко обоих. Я как проснулся, так сразу сюда. Ну, думаю, убью любого, кто попытается помешать. Тебя увидел, сразу от сердца отлегло.

Маша слушала мужа, и сердце ее трепетало от страха, и в то же время от счастья. Как ее любит Женя! Когда он закончил, она стала его успокаивать и говорить, что это наоборот хороший сон, и что она теперь долго проживет. Когда Женя успокоился и даже забыл про свой сон, она рассказала ему, что приснилось ей.