Артем Тихомиров: Запруда

– Да уж, чего только эти киношники не придумают. Значит, никак?

– Никак. – Шумилов смотрел на него прищуренными глазами. – Может, поделишься секретом? – добавил он тихо. – Если зашел разговор…

– Нет. – Царев положил ладонь на столешницу. Получилось так, словно он хлопнул ею. – Да нет никакой проблемы.

– То есть, игра?

– Ну…

– Ладно. Если что, звони. – Он оставил Цареву визитку, залпом осушил кружку и вышел из столовой. Некоторые проводили его скучающим взглядом. Компьютерный журнал остался на столе. Пообедав, Царев захватил его с собой, чтобы отдать хозяину.

Визитка отправилась в карман.

Шумилов шпионил за ним весь оставшийся день, но Царев сделал вид, что не замечает его. Он все обдумывал слова «специалиста». С проклятием нельзя тягаться, оно все равно сделает то, что хочет. Невзирая даже на то, что условия выполнены. Перед глазами появился образ жены. Существо требует у него привести к запруде или ее или сына. Кого он выберет? Возможен ли этот выбор?

Нет…

Под конец дня Царев почувствовал себя плохо. Мысль о том, что время утекает сквозь пальцы, а ничего так и не сделано, жгла его, лишая покоя. Напряжение становилось невыносимым.

Все случится послезавтра.

Грозы так и не было. Такого он не видел никогда в жизни. Тучи пронеслись мимо, не обронив ни капли. К семи часам ветер почти стих – и тяжелый воздух навалился на город с удвоенной силой.

Выбор невозможен.

Но кто установил это раз и навсегда?

«Никому не хочется умирать, мне тоже… Я хочу жить, – подумал Царев, въезжая на стоянку. – Почему мне при этом надо думать о ком-то еще, кроме себя? Что, меня смерть не пугает? Я герой?»

Нет же. Не герой. Он обыкновенный человек, который оказался в сложнейшем положении. Пусть кто-нибудь скажет, что он просто-напросто эгоист.

Выходя со стоянки, Царев почувствовал, что его тошнит. Тяжелый комок, давивший сначала на желудок, стал ползти вверх по пищеводу. Цареву пришлось остановиться в тени от кленов неподалеку от дома. Если он сблюет, то лучше здесь. Задыхаясь от духоты, Царев тем не менее закурил. Шли минуты, Царев начал чувствовать себя дураком. Мимо него по тротуару шли люди. Некоторые даже косились в испуге, что пробуждало в нем ярость. Со временем тошнота исчезла.

Через несколько минут Царев вошел в свою квартиру. Появилась жена. Сын гулял на улице, что было странно: Валя не отпускала его перед дождем.

Царев положил ключи на трюмо, подошел к жене и посмотрел в ее лицо.

– Хочешь есть? – спросила она.

– Пожалуй…

«Если дальше я буду готовить себе сам, что случится?»

Простой вопрос, на который непросто найти ответ. Царев обнял Валю за талию, поцеловал, положил голову ей на плечо. Таких минут в их совместной жизни не было давным-давно. Царев ощутил острое сожаление. Он не мог найти выход из своей ситуации, а жена даже не знала, в каком положении он оказался. Дни прошли впустую – то, что он делал как часть плана по «наведению порядка в делах», не особенно впечатляло. Послезавтра все решится. Или раньше?

Царев отстранился от Вали, она погладила его по волосам, взъерошила их. В этот момент он услышал знакомый звук: урчание, похожее на кошачье, но в десятки, сотни раз более сильное.

– Валь, иди сюда. – Царев отложил газету, которую читал за кухонным столом. Он посмотрел на жену, вышедшую из ванной, и поманил рукой. Перед ним стояла кружка с крепким кофе. Прежде чем Царев созрел для этого шага, он выпил уже три таких. Кофе был черным и сладким.

– Что? – спросила жена.

Царев сказал ей войти и закрыть дверь кухни – не надо, чтобы Толя услышал их разговор. Валя сдвинула брови, как всегда делала, предчувствуя неприятные вещи, и села напротив него.

«Можно подумать, это она мне собирается рассказать самую невероятную историю в жизни», – улыбнулся про себя Царев.

Теперь ему было несложно. Страх прошел. Даже образ женщины с двумя длинными косами, даже воспоминание о ее синеватых губах, не пугали его. Царев рассказал Вале все, что с ним произошло на даче у приятеля. Жена слушала, и ее взгляд больше говорил о том, что она не верит. Конечно, она и заявил об этом, когда Царев закончил. Рассказ не занял и пяти минут.

– Ты просто дурак, – сообщила Валя.

Царев улыбнулся, сделал глоток кофе.

– Почему?

Она считала, что он не готов к таким словам, но ошиблась. Царев и бровью не повел.

– Тебе, наверное, голову напекло. Скажешь, не бывает так? Сплошь и рядом…