Джеймс Херберт - Оставшийся в живых

Труп как бы сидел в кресле, спиной к окну, навалившись грудью на круглый кухонный стол и уронив на него голову. Из-под головы и лежащих на столе рук растекалась лужица уже свернувшейся крови, от которой к краю стола протянулись отдельные ручейки, теперь тоже застывшие. Лицо было наполовину скрыто рукой, вытянутой вперед и согнутой в локте, пальцы ее почти касались затылка. Несмотря на неестественную позу, было что-то неуловимо знакомое в этом теле: рыжевато-каштановые редеющие волосы, длинными прядями спадающие сзади на воротник пальто, черная оправа очков, половинка стекла которых выглядывала из-за локтя, сверкая отраженным светом от висящей под потолком лампы.

Келлер обошел вокруг стола, и еще до того, как он убедился в правильности своего предположения, жалость охватила его сердце, рот сжался в гневе, губы слились в одну тонкую линию. Взяв мертвеца за плечо, он распрямил тело, придав ему сидячее положение, ощущая на пальцах липкую засохшую кровь.

Широко раскрытыми, безжизненными глазами, с приоткрытым ртом и опущенными книзу уголками губ на него смотрел Харри Тьюсон. Его обескровленное лицо было совершенно белым, с едва заметным желтовато-синим оттенком на щеках около ушей. На шее зияла длинная и глубокая рана. Его рубашка, пиджак и пальто спереди были покрыты бурыми пятнами, грудь залита еще не до конца высохшей кровью. Очки косо сидели на переносице, одно стекло треснуло пополам.

Келлер сжал кулаки и крепко зажмурил глаза, скорбь и ярость слились в вырвавшемся из груди стоне. Харри. Наверное, он догадывался, как бомба оказалась в самолете. И обнаружил связь между сэром Джеймсом Барретом и человеком, которому принадлежал этот дом. И именно поэтому он пришел сюда. Тот, кто взорвал самолет, должен жить в этом доме. И он должен быть тем человеком, который убил Харри Тьюсона. И Тьюсон припер этого человека к стене, выложив ему все, что знал? О Боже, какой самоуверенный болван! Ну почему он не пошел в полицию? Почему никому ничего не сказал?

А где теперь этот человек?

Только сейчас Келлер заметил кровь на полу около открытого окна. Он, должно быть, наступил на нее, когда забирался в комнату. А может, вот так и был убит Тьюсон – в тот момент, когда влезал в комнату через окно? Но как мог убийца узнать, что Тьюсон обо всем догадывался? И почему он до сих пор не отделался от трупа? Почему оставил его на таком видном месте? Судя по запаху и начавшемуся окоченелостью трупа, Тьюсон был мертв уже не менее суток. Холодная погода некоторое время способствовала сохранению тела, задержала начало его разложения, но не более, чем на двадцать четыре часа. На столе Келлер вдруг заметил буханку хлеба, словно плавающую в луже крови. Увидев такое, он внутренне содрогнулся, ярость снова нахлынула на него, он схватил буханку и швырнул ее в угол. Его нога задела что-то, лежащее на полу. Глянув вниз, он увидел длинный нож для резки хлеба, лезвие которого было покрыто кровью. Он нагнулся и, подняв нож, положил его на стол. Прикосновение к ножу возбудило в нем чувство отвращения, он знал как был использован этот нож.

Стараясь подавить свой гнев, Келлер попытался начать рассуждать логически. Кто бы ни был владельцем дома, это был достаточно богатый человек, судя по размерам дома и его привилегированному расположению. Мог ли это быть конкурент Баррета по бизнесу? Келлер знал, что у сэра Джеймса было много деловых интересов помимо авиакомпании Консул. И наверное, он имел немало врагов. Но мог ли кто-нибудь ненавидеть его настолько, чтобы решиться на убийство таким варварским способом, уничтожив вместе с ним всех этих ни в чем не повинных людей? А может, убийца использовал сэра Джеймса просто как доставщика, зная, что директор авиакомпании может воспользоваться нравом пройти на борт самолета вместе с экипажем и тем самым избежать контрольного досмотра своего кейса? Или намерением террориста было нанести удар по авиакомпании? Нет, это было слишком ненадежно, все могло закончиться неудачей. Но Тьюсон нащупал связующее звено и тем самым подписал себе смертный приговор. Внезапная мысль поразила Келлера: не голос ли Тьюсона привел их сюда – голос, услышанный Хоббсом? Тогда почему же другие духи не сделали этого? Но потом Келлер понял, что они тоже пытались указать им путь, но только другой дух, который, похоже, властвовал над ними, расстраивал их намерения. Он, этот дух, хотел остаться связанным с землей.

И снова Келлер удивился, что воспринимал уже как само собой разумеющееся эту иную жизнь – этот бестелесный мир. Произошло слишком много такого, что уже не позволяло отрицать его существования.