Херман Вихерс - Кровавая бездна

Собравшиеся здесь в субботний вечер походили скорее на заговорщиков или поклонников запретного культа. Пятеро мужчин и четыре женщины сидели на табуретках, расставленных по кругу. Ни на ком не было медицинских халатов, и сходство, объединявшее их, проявлялось не в одежде, а в лицах этих людей, сохранявших следы былой привлекательности и вместе с тем на редкость изможденных. Неподвижный взгляд глубоко запавших глаз, сероватая кожа, редеющие волосы.

Все сидели, не двигаясь, будто скованные оцепенением. Когда же они зашевелились, их жесты, плавные и осторожные, завораживали, словно движения щупалец. Женщины изгибали необычайно длинные шеи, будто самой природой созданные для того, чтобы облегчить путь к цели жадным, ищущим губам. О возрасте этих людей трудно было судить даже приблизительно.

Присутствующие хранили молчание, каждый и без того знал, зачем они собрались здесь и что последует дальше. При взгляде на эти застывшие в зловещем молчании фигуры на память приходили образы Тайной Вечери. Наконец председательствующий на этом странном собрании подал сигнал к началу. Вслед за этим каждый снял колбу со своего штатива и вскрыл ее, раздавив пальцами запаянное горлышко. Осколки они припрятывали, как если бы то была драгоценная реликвия. Эти нехитрые манипуляции привели всех в бурный восторг, перед которым бледнеет экстаз ворующего, готовящегося вкусить заветных даров. Дрожь сотрясала их, они извивались в конвульсиях. Женщины закатывали глаза, словно в припадке эпилепсии. Сжав драгоценный сосуд, они нежно гладили стекло, прижимались к нему лицом. Так мать, прежде чем накормить своего малыша, прикладывает к щеке бутылочку с молоком, пробуя на ощупь, не слишком ли горячее.

Смятение, охватившее вампиров, улеглось так же внезапно, как и возникло. Все взгляды вновь устремились к самому главному. Ответом на эти напряженные, изголодавшиеся взоры была двукратно повторенная фраза: «Дозволь же мне причаститься этого вина!» Первый раз тот, кто задавал здесь тон, произнес эти слова чуть слышно, с трепетом, второй — громко и настойчиво, так что никто не смог сдержать дрожь.

На великое это «причащение» стоило посмотреть. Одни молодцевато вливали в глотку алую струю, держа руку на отлете. Кровь разбрызгивалась во все стороны, на лицах появились классические «винные пятна», описанные в старинных хрониках. Другие — расчетливые и экономные — утоляли жажду, бережно держа перед собой колбы наподобие музыкального инструмента. Издалека их можно было принять за музыкантов оркестра, состоящего сплошь из фаготов.

По мере того как с кровью вливались в них свежие силы, движения вампиров убыстрялись. Крепче и увереннее сжимали они в руках свои колбы, некоторые начали чокаться ими. Еще немного — и они уже не могли усидеть на табуретках. Тот, кто до сих пор в трансе раскачивался из стороны в сторону, вскакивал и, продолжая потягивать свое питье, кружился и дергался в фантастическом танце.

Но назвать происходившее в этот вечер буйством или оргией не смог бы никто. Каждый член тайного сообщества был поглощен лишь своей собственной порцией крови, не отвлекаясь на других. Опустел последний сосуд, и сытая лень сморила вампиров. Ведь и майский жук, прежде чем взлететь, набирает запас воздуха. Может быть, и вампирам точно так же необходимо подождать, пока выпитая кровь всосется стенками желудка и разойдется по всему организму? Воцарившееся затишье напоминало безмолвную молитву. Через некоторое время по знаку старшего все поднялись, отодвинули табуретки и собрали пустую посуду, которую надлежало спрятать. Выходили они по одному, к воротам больницы пробирались разными путями и скрывались на городских улицах, смешиваясь с прохожими.

Оставшись один, главный из вампиров вымыл колбы и поставил их на полку, где стояло множество точно таких же. После этого он направился в помещение администрации и навел кое-какой порядок там. Он, казалось, но только располагал ключами от всех шкафов и ящиков, но и великолепно ориентировался в расположении кабинетов. Ничего удивительного: старейшина вампирского сообщества одновременно трудился на посту главврача станции переливания крови.

Своими корнями наша история уходит в ту пору, когда стали создаваться первые запасы консервированной крови, а было это после первой мировой войны. Среди уцелевших к тому времени вампиров тут же началось движение за гуманное отношение к людям. Специальный журнал «Утренний багрянец», издаваемый в глубочайшем подполье, напечатал программную статью в обоснование нового подхода к их кровавому промыслу.