Зоран Живкович - Мастер

У одной из шлюх, в изношенном (несмотря на возраст чуть-чуть за двадцать) облике которой еще можно было разглядеть следы былой красоты, имелась другая версия. Как она узнала от человека, которому можно абсолютно доверять, причиной самоубийства господина Томази стала неразделенная любовь. Этой весной в городе побывал бродячий цирк, который давал представления на площади. Большинство номеров сопровождали своей игрой трое музыкантов. Среди них была цыганка, игравшая на скрипке. Мастер поначалу был очень недоволен ежевечерним шумом возле своего дома, но когда увидел эту девушку, то смягчился.

Каждый вечер он подходил к окну и якобы смотрел на происходящее на площади, на самом же деле глаз не спуская с молодой цыганки. Наконец после одного представления мастер спустился к ней, взяв самый лучший свой инструмент. Он позвал ее к себе и предложил играть на своей скрипке только для него в течение всей ночи, пообещав щедро наградить. Девушка немного пошепталась с остальными музыкантами и согласилась. Когда утром она вышла из дома господина Томази, то несла драгоценный инструмент, завернутый в коричневое тонкое сукно.

На следующий вечер мастер нетерпеливо ожидал нового выступления циркачей, но никто не появился. Бродячая труппа свернула свои шатры, стоявшие на окраине города, и отправилась дальше. На рассвете господин Томази нанял лошадь и бросился в погоню. Он объездил все окрестности, но циркачей и след простыл. Они словно сквозь землю провалились. Господин Томази вернулся домой, надеясь, что время возьмет свое и он забудет прекрасную скрипачку. Но это ему никак не удавалось. Он все глубже впадал в отчаяние, постепенно утрачивая желание и способность мастерить инструменты. Наконец, погрузившись в полную безнадежность, он решил прекратить мучения.

Помощник покойного мастера знал, что и в этой истории нет ни зернышка истины, но не сказал об этом, в том числе и потому, что не хотел мешать воодушевлению рассказчицы. Правда, в жизни господина Томази была одна печальная любовная история, но она произошла в молодости, когда он только постигал основы мастерства. Между ним и одной дальней родственницей с материнской стороны внезапно вспыхнула любовь. Запретная и тайная, она была весьма бурной, как обычно и случается в таком возрасте. Неизвестно, чем бы все кончилось, если б не вмешалась болезнь. У девушки открылась скоротечная чахотка, и она сгорела буквально за несколько недель. Господин Томази больше никогда не привязывался ни к одной женщине, хотя и не избегал их.

Один карманник, с длинными и ловкими пальцами и лицом, выражающим саму невинность, клялся честью, что ему из первых рук известно, из-за чего покончил с собой господин Томази. Дело было в карточной игре, где мастер потерпел настоящую катастрофу. С некоторого времени он был рабом этой страсти, хотя об этом никто не знал, даже его помощник, живший с ним под одной крышей. Каждую пятницу у мастера тайком собиралась компания картежников, проходя сразу в мансарду, откуда он в конце концов и шагнул в смерть. Окно они завешивали одеялом с кровати, чтобы снаружи ничего не было видно, а потом при свечах начиналась игра, нередко продолжавшаяся до зари.

Как честный человек, скрипичный мастер полагал, что имеет дело с ровней, и не подозревал, что попал в сети хитрых и жестоких шулеров. Вначале они играли с небольшими ставками, и мастер по большей части выигрывал. Но затем удача повернулась к нему спиной. Он начал терять, и не только деньги, но и рассудительность. Он стал повышать ставки в безумной надежде вернуть проигранное, но только увязал еще глубже. Когда у него кончились наличные деньги и драгоценности, он начал подписывать векселя. Так он остался без большого сельского имения, а потом и дома в городе. Однако все это господин Томази еще мог как-то перенести. Но когда карты отняли у него последний драгоценный инструмент, он понял, что опустился на самое дно. До мастера наконец дошло, что он стал жертвой обмана, но было уже поздно. Не сумев смириться с мыслью, что его скрипки попали в руки изворотливых воров, он осудил сам себя на самое тяжкое наказание.

И это, конечно, было выдумкой, но господин Умбертини и на сей раз смолчал. Встречи игроков каждую пятницу, пускай и тайные, не могли бы ускользнуть от его внимания. Кроме того, у господина Томази не было никакого имения, которое он мог бы проиграть. Но гораздо важнее, чем эти мелочи, было то обстоятельство, что игра представляла собой последний порок, которому мастер мог бы предаться, - поскольку испытал все ее последствия, хотя сам никогда и не играл.