Александр Варго - Приют

Пить уже хотелось, но не настолько, чтобы думать об этом постоянно, однако он чувствовал, что настоящая жажда уже не за горами.

Покончив с ногой, Денис некоторое время осторожно ощупывал руку, стараясь окончательно убедиться, что это не вывих и она действительно сломана. Боль была ужасной, он скрипел зубами, и холодный пот бежал по его лицу. Да, это перелом.

На ощупь он разыскал подходящую палку и остатками майки привязал ее к поврежденной конечности. Затянув узелки зубами, он с шумом выдохнул и скептически оглядел свою работу. Палка болталась, повязка сикось-накось… Дерьмо собачье.

Превозмогая боль, он натянул на себя изрезанный пиджак. Итак, вперед, рахиты, на Стамбул! Вот только нужно найти еще одну палку для опоры – своей ноге он не доверял. Денис достал пистолет и проверил патроны.

Где-то вдалеке тоскливо закричала выпь.

Через двадцать минут ссутулившаяся фигура, опираясь всем телом на суковатую ветку, ковыляла прочь от «БМВ». «Дипломат» с шестьюстами тридцатью тысячами долларов остался лежать в багажнике автомобиля.

Грузный мужчина с густой черной бородой нетвердой походкой направился к костру и плеснул водой из котелка на тлеющие угли. Головешки недовольно зашипели, в небо взметнулся клуб дыма. Он выключил игравший радиоприемник, после чего, бормоча что-то себе под нос, вполз в крохотную палатку.

– Э, аккуратней! – раздался недовольный юношеский голос.

Бородатый мужчина с кряхтением втиснул свое огромное тело в спальный мешок.

– Что, Вован, я отдавил тебе яйца?

Он втащил в палатку ружье.

– Гена! – позвал бородач.

– Чего еще? – сонным голосом спросил мальчик. Он повернул голову и, прищурившись, посмотрел на пьяного отца. Тому наконец удалось застегнуть «молнию» на мешке, и он удовлетворенно хмыкнул:

– Чего-чего… Много вопросов задаешь. Ты должен сказать: «Да, папуля, я слушаю тебя, ты у меня самый лучший…» А то единственное, что от тебя дождешься, это: «Слышь, батяня, это самое, мне нужно типа того, тридцать рублей и все такое, на кино и мороженое, чтоб я усрался, и все дела…»

– Чего ты хотел? – раздраженно спросил Гена.

– Кто это был с тобой там, на берегу?

Мальчик замешкался, но через секунду ответил:

– Никого. Я был один, ты что, ослеп?

– А мне показалось, что кто-то шагнул в кусты.

Гену накрыла волна перегара.

– Смотри, засранец, если я узнаю, что ты делал что-то непозволительное… – с угрозой произнес отец.

– Тебе показалось, я был один.

Отец запыхтел, устраиваясь поудобнее. Вероятно, он задел старшего сына, потому что тот сразу дал о себе знать:

– Завалишь палатку – будешь спать в своей лодке.

– Заткнись. Что у меня за дети, черт побери! В старости рюмку не поднесут!.. – проговорил мужчина.

– Тебе в старости рюмка не понадобится. Если будешь так бухать, то вообще вряд ли доживешь до старости, – сказал Вован. Тут же послышался глухой шлепок и его изумленный вопль.

– Ничего, тебе полезно, – неожиданно мягким голосом произнес отец. Вован обиженно замолчал. Мужчина повернулся на другой бок и вдруг сказал: – Завтра с утра снимаемся.

– Почему так рано? – удивился Гена. – Ты же сам хотел здесь порыбачить?

– Потому что пять минут назад по радио передали, что в окрестностях бродят два психа. Они перерезали кучу людей в каком-то здешнем кафе, а потом убили мента. Они могут быть где-то рядом. Мне плевать на этих сумасшедших, пусть их будет хоть дюжина, если бы я был один. Но здесь со мной два сына, хоть они и полные засранцы. Мне не плевать на тебя, поэтому я и спрашиваю, видел ли ты кого-нибудь у реки.

Мальчик почувствовал, как по спине побежал холодок. Перед глазами возник образ встретившегося на берегу подозрительного парня с не менее подозрительным именем Феликс. Особенно ярким в этом образе сознание выделило мелькнувшую в лунном свете рукоятку пистолета. Гена сразу понял, что это настоящий «ствол», такие бывают у крутых парней в боевиках, которые он обожал смотреть вечерами.

– Я никого не видел, папа, – вдруг произнес он непринужденно.

– Ладно. Пусть только сунутся, я пропишу им свинцовых пилюль. А теперь спать, – приказал отец и через пару минут уже громко храпел.

Вскоре засопел и Вован. Гена лежал с открытыми глазами, словно пытаясь что-то разглядеть в угольной черноте.

(…устроили резню в здешнем кафе…)

Мальчик нащупал в кармане небольшой перочинный нож и крепко стиснул его в маленьком, но крепком кулаке. Так он и заснул.