Александр Варго - Пуповина

© Варго А., 2016

© Оформление. ООО «Издательство «Э», 2016

19 апреля, понедельник, 19.45

Многие считают понедельник тяжелым днем, но Владимир Кузнецов не был согласен с подобным утверждением. Считаешь, что этот день будет для тебя трудным – он им обязательно будет. Ибо не фиг делать себе психологических установок, самовнушение – вещь заразная.

Сегодня он успел практически все, что запланировал, но небольшой сбой все же произошел. Последним пунктом в списке дел Владимира числился визит в магазин игрушек (Насте, их дочке, в это воскресенье должно было исполниться пять лет), но у его «Лексуса» неожиданно заклинила коробка передач.

«Вот попал», – отметил он, ругая себя за то, что в выходные не смог выкроить пару часов, чтобы отогнать автомобиль в сервис. Ведь давно уже собирался!

После того как машину эвакуировали в сервис, он взглянул на часы. До закрытия детского торгового центра оставались считаные минуты. Владимир подумал о такси, после чего с неохотой был вынужден признать, что с покупкой подарка Настюше придется повременить. По крайней мере, до завтра.

Ничего, всех форс-мажоров предусмотреть нереально. Главное – не зацикливаться на эмоциях, когда что-то идет вразрез с твоим планом, вовремя принять единственно правильное решение и идти дальше.

К своим тридцати восьми годам Владимир имел то, о чем многие мужчины его возраста могли бы только мечтать. Работа в сфере пластической хирургии приносила ему хороший доход. Уютная, со вкусом обставленная квартира с загородным домом, строительство которого было закончено этим летом. И конечно же, замечательная семья – обожаемые им жена Иринка и дочка Настюша. Точнее, Настеныш – так он ее любил называть. А скоро их семья увеличится еще на одного человечка. При мысли об этом Владимир улыбнулся – он вспомнил, как Ира, задыхаясь от счастья, сообщила ему о беременности.

«Володя, этого малыша дарит нам Бог», – выпалила она, смахивая слезу. Он обнял ее, понимая правоту супруги – после рождения Насти все попытки зачать ребенка были, фигурально выражаясь, бесплодными. А Владимир всегда мечтал о сыне. И когда УЗИ подтвердило, что на свет появится мальчик, счастью его не было предела.

Поразмыслив, Владимир решил не брать такси, тем более до дома оставалось не более трех кварталов. В конце концов, вечерняя ходьба весьма полезна, учитывая, что он и так не особенно балует свое тело физическими нагрузками.

Кузнецов спустился в подземный переход. Он был почти пустым, не считая нищего побирушки, который сидел в груде тряпья, прислонившись к стене. Владимир инстинктивно ускорил шаг – он презирал бомжей и прочих асоциальных личностей, хотя и не любил затрагивать эту тему. Будучи твердо убежденным, что каждый в своей жизни получает по заслугам, он никогда не подавал милостыню.

Поравнявшись с бродягой, он все же не удержался и скосил глаза, к своему внезапному удивлению заметив, как из тряпья выглянула детская головка.

Ребенок. Лет пять-шесть. Мальчик?

Владимир замешкался. Нищий хрипло закашлялся и приоткрыл заплывшие глаза.

– Дай десятку, парень, – прокуренным голосом проговорил он. – Хоть засранную десятку.

– Иди работать, – машинально ответил Владимир. Он смотрел на малыша, кутавшегося в рванину. Боже, он же совсем кроха!

– Я угробил себе позвоночник на сраном заводе, – без каких либо эмоций, отрепетированным тоном парировал забулдыга, отсекая тем самым любые необоснованные обвинения в свой адрес. Он поскреб заросший подбородок. – Я ведь не прошу у тебя ключи от твоей тачки.

– И на том спасибо, – усмехнулся Владимир, пряча в карман ключи от «Лексуса», которые он все это время машинально крутил в руке. Он не сводил глаз с ребенка. Громадные глаза малыша, в свою очередь, не отрывались от мужчины. Они были светло-голубыми, словно Бог, создавая эту кроху, передал его глазам частичку небесной лазури. Необычайно красивый цвет глаз резко контрастировал на фоне чумазого, худого личика мальчугана.

Попрошайка продолжал что-то бубнить про урода-начальника и несовершенство пенсионной системы, смачно вплетая в свою речь непечатные выражения, но Владимир едва ли слушал этот бред – его рука уже потянулась к борсетке.