Роберт Блох - Цветочное подношение

Взгляд ее упал на стол. В центре его стояла пустая ваза.

– Если ты принесешь сейчас, до их прихода, немного цветов… может, это поможет? – проговорила бабушка.

– Прямо сейчас?

– Прошу тебя, Эд.

Он молча вышел на кухню и открыл дверь. Луна стояла высоко и была довольно яркая, чтобы осветить тропинку, ведущую к забору, за которым, словно в серебристой дымке, величаво раскинулось кладбище. Эд вовсе не испытывал страха, он не чувствовал себя здесь чужим – в тот момент он вообще ничего не чувствовал, кроме внезапной и острой боли в груди, когда перелезал через забор. Пробираясь по дорожкам между надгробиями, он пытался вспомнить, как пройти к цветам.

Цветы. Свежие цветы. Свежие цветы со свежих могил. Все было не так. Но в то же время все было в порядке. Все должно было быть в порядке.

У конца забора, на холме, Эд заметил могилу. На ней были цветы – маленький букетик, лежащий на деревянной мемориальной дощечке. Подняв цветы, Эд уловил их свежий аромат, почувствовал их влажные упругие стебли.

Луна светила ярко, и Эд сумел прочитать выбитые на дощечке буквы:

МАРТА ДИН

1870-1949

Марта Дин и была его бабушкой. Сорванные цветы были свежи. Могилу вырыли максимум день назад…

Эд медленно побрел по тропинке назад. Чтобы перелезть через забор, ему пришлось сначала перекинуть через него букет, а уж потом, превозмогая боль, перебираться самому. Через кухню он прошел в гостиную, где догорал камин. Бабушки в комнате не было. Тем не менее, Эд поставил цветы в вазу. Не было ни бабушки, ни ее друзей, но Эд не волновался.

Она вернется. И мистер Уиллис, и миссис Кассиди, и Сэм Гейтс – они все вернутся через какое-то время. Эд знал – он услышит слабые, отдаленные голоса из-под кухонного окна: «Эд-д-и-и!»

Возможно, сегодня вечером ему не удастся выйти на улицу, поскольку болела грудь. Но рано или поздно он выйдет. А сейчас они в дороге, они идут.

Улыбнувшись, Эд устроился поудобнее в кресле, стоящем напротив камина, и стал ждать.