Arrow Deadly - Кратер Десперадо(Неполный вариант)

Ведьма замолкла.

— Что толку от любви, если она никому не может помочь, — мрачно проговорил Кронт.

— Велена от моих ласк не проснется, да и твой Нит кончил плохо…

— Ты действительно хочешь ей помочь? — старуха внимательно смотрела на него.

— Да! — Кронт раздраженно хмыкнул. — Хочешь сказать, что все-таки есть способ?

— Ты ее действительно любишь?

Кронт едва сдержался, чтобы не выругаться в ответ. Он склонился над девушкой и медленно поцеловал ее в губы — холодные и бесчувственные, как у статуи.

— Хорошо, — голос ведьмы опять стал хриплым, старческим. — Я не могу ничего для нее сделать. Но Гердис, пожалуй, может. И я могу тебя к ней провести.

Кронт вскочил:

— Так я могу вернуться в долину?

— Почти любой из нас может. Но только я могу устроить проход в нужное место и удерживать его, пока ты не вернешься. Как вы расстались с Гердис? Врагами?

— Не сказал бы. Хотя и не друзьями, пожалуй…

Ведьма расхохоталась — правда, ее смех был больше похож на скрип старой двери с несмазанными петлями:

— Гердис придушила б любого, кто бы заикнулся о дружбе. Она считает это слишком глупым и непрактичным… Как, впрочем, и любовь. Не вздумай сказать ей о Велене.

В лучшем случае она плюнет и скажет, чтоб не приставал с пустяками. В худшем — подсунет яд вместо нужного тебе зелья. Ври ей. И не говори обо мне… хотя, нет.

Тебе все равно придется…

Она кинулась к старому покосившемуся шкафу, резко распахнула дверцы и принялась рыться в хранившейся на полках рухляди. Скоро лихорадочные поиски увенчались успехом. Ведьма вернулась к Кронту и протянула ему старое серебряное кольцо.

— Возьми. Скажешь, что у меня отобрал. За это кольцо она сготовит тебе любое зелье.

Кронт взял подарок старухи окровавленными пальцами. Серебро потускнело, а покрывавшая его гравировка местами стерлась — видимо, когда-то его часто носили.

— Спасибо… как тебя зовут?

— Ринда. Хотя так меня называли только мама и Нит. Для ребят из хэнкова кабака я была «эй, шлюшка», а сейчас солдаты Орма кличут меня просто старухой.

— А Гердис?

— Она звала меня Бормотуньей. Из-за того, что я умела заговаривать.

Глаза ведьмы снова стали задумчивыми, и Кронт понял, что сейчас его ждет еще одна долгая история про юность Ринды.

— Большое спасибо тебе, — быстро сказал он. — Так ты можешь сделать этот проход сейчас?

— Хорошо… не забудь кольцо.

Он ожидал, что старуха достанет амулеты и станет чертить на полу сложные фигуры, но она лишь сложила ладони горстью и что-то зашептала. Монотонный речитатив едва не усыпил Кронта, чья голова была все еще тяжелой от выпитого днем вина. Наконец, ведьма замолкла и сделала странный жест — будто плеснула из пустых ладоней на стену дома. Старые доски затрещали, но на вид остались такими же. Лишь тщательно присмотревшись Кронт заметил, что изображение чуть неправильное, словно сдвинутое. Он вдруг почувствовал, как к горлу подкатывает тошнота.

— Что пялишься? — ведьма рванула его за рукав, заставив отвести взгляд. — Облевать мне тут все хочешь? Закрой глаза и иди!

Он едва успел подхватить перчатки, прежде, чем старуха толкнула его вперед.

Кронта все-таки вырвало, когда черная волна подхватила его и стремительно понесла вверх. Он постарался нагнуться вперед и вбок, чтобы не вывалить содержимое желудка на одежду. Одновременно с этим он вцепился в податливую, скользкую поверхность. Нужно было оставаться на гребне, пока его несло ввысь с ужасающей скоростью.

Достигнув высшей точки, волна словно застыла. Кронт понял, что сейчас он рухнет вместе с ней вниз и разобьется на мелкие брызги. Он начал падать резко, рывком — зубы клацнули, а сердце подскочило к горлу. Вода зашипела, вспенилась, понесла за собой, словно вцепившись в ноги Кронта сотней гибких щупалец, и больно ударила о землю.

Кронт застонал, думая, что сейчас его подхватит новая волна, и все начнется сначала. Потом он вспомнил о проходе Ринды и сел. Было темно, но он увидел звезды на небе, услышал шум деревьев. «Я в долине. Где-то в лесу рядом с развалюхой Гердис.» Поднимаясь, Кронт окончательно пришел в себя. Даже хмель будто выветрился.

«Темно, как в заднице… Дурак я, и не подумал захватить свечку.» Он сунул руку в карман и только сейчас заметил, что он в перчатках — когда успел их надеть, Кронт не помнил. Огниво оказалось на месте, и, насобирав в потемках веток, он попробовал разжечь костер. Хворост оказался слишком сырым, дымил, но не загорался.