Александр Асмолов: Пика

Монотонный шорох кофемолки располагал к воспоминаниям или размышлениям. Именно поэтому старая машинка ждала своего часа в шкафчике у окна. Тут же стояла маленькая медная турка, надраенная до блеска. Ровно на одну чашечку. Кто-то любил пить кофе в одиночестве. Что же, не будем нарушать традиций.

Керамическая плита покорно покраснела, демонстрируя свои возможности. Бывший зэк невольно задержал ладони над туркой, вбирая приятное тепло. Январь, а на чужой даче уютно и тепло. Горка только что помолотого кофе не собиралась погружаться в пучину готовой закипеть воды. Весь секрет его любимого метода приготовления божественного напитка состоял в том, чтобы не размешивать кофе в воде, а ждать, когда доведенная до кипения вода станет поглощать его. Нужно было поймать грань перехода, и не дать закипеть воде. Она начнет медленно, слой за слоем впитывать в себя мелко помолотый порошок, который начнет томиться в под тающей шапкой.

Несколько минут ожидания вознаграждают жаждущего финальным аккордом — в центре появляется светлая пенка из мельчайших пузырьков. По ее картинке Сава всегда угадывал, что готовит ему день грядущий. Когда-то у него в памяти хранилась целая библиотека этих пенных образов. Большинство из них были проверены многократно, и не подводили ожиданий. Сегодняшняя была одной их них — образ пирамиды в древней столице индейцев майя Паленке.

Как давно это было… Хранимое в глубинах памяти вдруг вырвалось на поверхность, и картинки пятнадцатилетней давности закружились, словно снежинки в метель. Тогда ему повезло, подающий надежды художник получил работу в крупной торговой сети Москвы. Да что там столицы, всей страны. Торговая сеть «Паленке» была первым в России ретейлером такого масштаба. Только в столице два десятка магазинов. И в каких местах! Свои склады, своя логистическая компания, свой банк, своя охранная фирма, свои представительства в Нью-Йорке, Лондоне, Милане, Париже, Гонконге, портовый терминал в Хельсинки… Хозяин этого торгового холдинга имел авторитет «креативщика» — искал ребят, способных реализовать его фантастические идеи. Бесцеремонно отсеивал пустышек, но кого брал в команду хорошо платил и требовал. Счастливое было время…

Кофе получился отменный. Возможно, это только показалось изголодавшемуся за девять лет зоны бывшему художнику, но знак пирамиды «Змеиного города» только усилил это впечатление. Дмитрий Орлов, хозяин «Паленке», тоже был фанатом кофе. Саве вспомнилась их первая встреча. Дмитрий Николаич сидел в большом, со вкусом обставленном кабинете красного дерева и слушал джаз. Как выяснилось позже, он был просто фанатом джаза и даже крепко дружил с лидером известной в то время группы «Дикая Дэзи». На их концерты иногда ходил и Сава. Они были одного возраста, примерно одних взглядов на современный интерьер и оба увлекались джазом. Это решило вопрос об испытательном сроке в «Паленке» за пару минут.

Фруктовые нотки кофе намекали на гватемальский Бурбон. Хотя, это могло быть и не совсем так. Сава давно забыл вид и вкус настоящих зерен этого сорта. Да и знатоков кофе, как и любителей хорошего вина, коньяка или виски немало. Некоторые предпочитают свой купаж, терпеливо подбирая для него компоненты. Если это был такой купаж, то придумал его мужчина или женщина с сильным мужским характером. Рано или поздно, они встретятся и непременно обсудят версию гостя за чашкой кофе.

Скорее всего он не случайно оказался на этой Подмосковной даче. Как не раз бывало за последние девять лет, бывшего художника передавали из рук в руки. Выполнив какую-нибудь работу, он получал следующую. Очевидно, сопровождаемый подобием рекомендательного письмом. Зона живет по своим понятиям, гарантированных силой и поддерживающих заведенный порядок. Таким же образом «откинувшегося» зэка доставили по накатанной дорожке на Подмосковную дачу из-под Красноярска. Молчаливый водила с короткой стрижкой сделал свое дело и вместе со своим внедорожником исчез. Пять ночевок и три с половиной тысячи километров слились в калейдоскоп заснеженных дорог, вековых сосен и примитивного шансона. Желания свернуть с этой дороги и жить по своим правилам у Савы не было. Как не было у него ни дома, ни денег, ни человека, который захотел бы приютить его. Он иногда рисовал себя в воображении выпавшим из обоймы патроном. Мог бы выстрелить, да не из чего и не в кого. Вместе с кофе закончилось и желание размышлять на эту тему.