Линкольн Чайлд - Обсидиановый храм

Диоген проверил препараты и их дозировку в системе ввода: сто миллиграмм гидрохлорида мидазолама [125] Мидазолам – препарат короткого действия класса бензодиазепинов, который применяют для лечения острых припадков, умеренно тяжёлой бессонницы, а также в качестве смертельной инъекции. Он обладает мощным анксиолитическим, амнестическим, снотворным, противосудорожным, седативными эффектами, а также расслабляет скелетные мышцы. , за которыми последуют в равных частях смертельные дозы бромида векурония [126] Векурония бромид – недеполяризующий миорелаксант средней продолжительности действия. Применяется для релаксации скелетной мускулатуры (при хирургических операциях под общей анестезией); и при судорожном синдроме. В больших дозах вызывает полный паралич, в т. ч. и всей дыхательной системы. и хлорида калия [127] Хлорид калия – химическое соединение, калиевая соль соляной кислоты, при концентрации калия 8 ммоль/л вызывает аритмию и остановку сердца. . Он взял тяжеловесную стопку документов, утвержденных государством на исполнение казни, и заполнил первый из двух разделов, указав свое имя, имя объекта, свой регистрационный номер врача, серийный номер лицензии на врачебную деятельность, и лекарства, которые будут использованы.

– Пять минут, – сказал надзиратель.

Диоген сорвал бумажные пломбы, закрепленные вокруг шприцев, затем надежно установил их в три трубки капельницы, один за другим. В этот момент в соседней комнате Гарей начал кричать: то были вопли гнева – в основном бессвязные, за исключением громких проклятий. Диоген не обратил на них никакого внимания. Он включил кардиомонитор, чтобы следить за пульсом объекта. Пульс, к слову, оказался значительно повышен – впрочем, как и следовало ожидать.

Из камеры исполнения наказаний в комнату вошел охранник.

– Последнее слово сказано? – устало спросил надзиратель, проходя через стандартный перечень вопросов.

– Если вам угодно это так называть, то да, сэр, – ответил охранник.

– Канцелярия губернатора?

– Дает зеленый свет.

Камера погрузилась в тишину, в ней раздавались только грязные ругательства Гарея, становившиеся все громче и доносившиеся из-за частично приоткрытой двери. Надзиратель наблюдал, как часы на стене медленно отсчитывают одну минуту, затем другую. Наконец, он повернулся к Диогену.

– Можете начинать, – сказал он.

Диоген кивнул. Обратив внимание на первый шприц, он ввел мидазолам. Бесцветная жидкость спускалась по трубке капельницы, которая – вместе с несколькими другими трубами – тянулась в камеру казни через небольшое круглое отверстие в стене.

« Констанс », – прошептал он про себя, почти благоговейно.

Сначала громкий, резкий голос Гарея оставался неизменным. Затем он стих и стал невнятным. В течение тридцати секунд он стал ненамного громче отрывочного, бессвязного бормотания.

Диоген выдавил второй шприц, вводя паралитик.

Все глаза в камере были обращены либо на частично открытую дверь камеры казни, либо на маленькое смотровое окно в соседней стене. Никто не заметил, как Диоген сунул руку в карман своего лабораторного халата, извлек еще один шприц, – который он положил туда заранее, предварительно вынув из своего медицинского саквояжа – и вставил иглу в клапан впрыска третьего катетера, после чего ввел его содержимое в трубку капельницы. Так же быстро он положил теперь уже пустой шприц обратно в карман халата.

Эта четвертая, секретная часть «смертельного коктейля» являлась одной из собственных разработок Диогена: сочетание бензоата натрия и сульфата аммония – консервантов, используемых, среди прочего, для сохранения свежести мяса.

Через мгновение в комнате раздались вздохи, после чего последовала череда восклицаний.

– Взгляните на него, – заметил один из охранников. – Он же дергается, как рыба. Никогда не видел раньше ничего подобного .

– Это выглядит так, как будто он испытывает сильную боль, – заметил доктор ЛеБронк, и в его голосе послышалось волнение.

– Как такое возможно? – выругался надзиратель. И тут же набросился на Диогена, – что происходит?

– На мой взгляд, ничего особенного. Все в порядке. Я собираюсь ввести хлорид калия.

– Поспешите, – приказал надзиратель.

Медленно и осторожно Диоген надавил на плунжер третьего шприца, содержимое которого вызывало остановку сердца и приводило к смерти. Учитывая то, что в его вены уже были введены неразрешенные химикаты, убийца, возможно, страдал больше, чем требовалось. Скорее всего, наверняка больше , чем требовалось. Однако для Диогена было важно, чтобы его добыча была, как можно более свежей.