Мария Барышева - Последнее предложение

— Уберите его! — орал он. — Вот же он, вот, дебилы!

Денис грациозно проскользнул между двумя охранниками, одна его рука с шевелящимися пальцами, таща за собой плавно перетекающие в воздухе туманные хвосты, протянулась и цапнула Дмитрия за машущую руку, и в тот же момент Гельцер расслабленно застыл, слабо улыбнувшись, и взглянул на Дениса уже другим взглядом. Невесомые извивающиеся нити тянулись наискосок через комнату, связывая четверых воедино, раскачивались вокруг Гельцера и осторожно трогали стоящих перед ним охранников, словно проверяя их на вкус.

— Дмитрий Степанович? — взбудораженно спросил один. — Что? Прошло?

Гельцер вяло кивнул, и вслед за этим раздался звук чего-то рвущегося и сырой треск. Его голова приподнялась, потом медленно запрокинулась, почти коснувшись спины затылком, и на шее распахнулась длинная зияющая рана, из которой спросившему туго хлестнуло ярко-алым прямо в лицо, и тот отскочил с диким воплем, судорожно утираясь. Одно мгновение Гельцер стоял неподвижно с повисшей в воздухе вытянутой правой рукой, и не было уже рядом с ним Дениса, и исчезли бесследно черные туманные нити. Потом Дмитрий качнулся и ничком рухнул на пол, и от удара голова, державшаяся уже лишь на лоскуте кожи, оторвалась, откатилась на метр в сторону, несколько раз перевернувшись, и застыла, прижавшись щекой к деревянному полу, словно к подушке. В глазах, которые, казалось, еще жили, еще подрагивали в глазницах, застыло тихое умиротворение. Очки с Гельцера так и не слетели. На чисто выбритом подбородке, как живые, свернулись несколько капель крови, ровные зубы поблескивали между разошедшимися сереющими губами.

Роман не стал смотреть дальше — развернулся и распахнул дверь, вытолкнув белую от ужаса Риту, тотчас же дернул ее в сторону и нанес короткий удар в появившееся перед ним удивленное лицо Игорька. Обладатель лица отлетел назад и шлепнулся на пол, из оставшейся за спиной комнаты что-то завопили, послышался топот бегущих ног. Не дожидаясь, пока не уберегшие Гельцера толпой вывалятся следом, жаждая узнать, что произошло и отомстить за утраченного работодателя, Роман побежал по широкому короткому коридору мимо закрытых дверей, волоча за собой хромающую девушку. Плохо было то, что он понятия не имел, куда бежать. Судя по виду из окна, они были на втором этаже, но только на втором этаже чего?

Из двери, в которую упирался коридор, навстречу ему выскочил еще один — точная копия бегущих следом. Не останавливаясь, Роман, перехватив Риту спереди поперек плеч, крутанул ее себе за спину, и, пригнувшись, отбил метнувшуюся руку и смел человека, как кеглю, тут же перепрыгнул через него и рванулся дальше, крепко держа Риту за запястье. Лежавший извернулся, попытавшись было схватить мелькнувшую мимо девичью ногу, но промахнулся, а Рита, скакнув в сторону, с размаха приземлилась пяткой на то место, на которое наступать мужчине особенно не рекомендуется, и под аккомпанемент болезненного вскрика перемахнула оттуда на пол.

— Стоять! — заорали сзади, грохнул выстрел, потом кто-то другой смешно пообещал: — Хуже будет!

«Теперь-то вам чего? Или и вас коснулся тот туман, и теперь и вы часть веселой истории?» — рассеянно подумал Роман, выскакивая в следующую дверь и оказываясь к своей радости на лестничной площадке. Наверх по ступенькам решительно бежал человек, и Роман уже было приготовился отшвырнуть его в сторону и уже замахнулся локтем на бегу, но в следующее мгновение опустил руку и, чуть притормозив, приветливо кивнул. Он бы с удовольствием пожал ему руку, поскольку не видел лет десять, но времени на это совершенно не было.

— Ромка! — воскликнул рыжий парень в черном свитере и джинсах. — Ты-то тут откуда?! Тебя ловят?

— Работаешь на Гельцера?!

— Похоже, уже нет. Ты?

— Нет. И не она.

— От лестницы направо. Открыто. Два катера — три человека, — он пихнул Романа в спину, придавая ему ускорения, хотя в этом и не было нужды, и ухмыльнулся промелькнувшему мимо ошарашенному лицу Риты. — Привет.

Совершив эти действия, рыжий привалился к стене и начал оползать со страдальческим видом, с болезненной задушевностью сообщив вылетевшим из распахнутой двери:

— Сволочь!.. по яйцам!.. убью гада!..

Роман этого уже не услышал. Достигнув распахнутой входной двери, украшенной красивой резьбой, он толкнул Риту вправо, так что та легко стукнулась спиной в стену, одновременно сам скользнул влево, проделал почти неуловимое движение руками, и вскочивший в дверь человек полетел кувырком, взвыв от боли, и прежде, чем его тело коснулось пола, Савицкий снова схватил Риту за руку и выбежал на улицу. Затекшие от стягивавших их веревок и неудобного положения руки все еще болезненно ныли, возмущенные, что их в таком состоянии заставляют совершать столь затейливые действия. Руки отчаянно не желали участвовать в драке и вообще брать на себя какие-то физические нагрузки. Боль скрежетала зубами и в затылке, и в голове появлялось знакомое ощущение мутноватой тяжести.