Стивен Кинг - Томминокеры

Все выше и выше поднимался корабль. Вокруг стоял визг и скрежет, стонала земля. Камни дымились от трения, в воздух вздымалась пыль. С близкого расстояния по-прежнему казалось, что в небо восходит гора или стена, но если смотреть с края вырубки, было видно, что из-под земли появляется нечто идеально круглое: титанического размера блюдце. Сам корабль не издавал шума, но всю поляну наполнял оглушительный рев дробящегося камня. Объект поднимался вверх и ширился, распирая границы траншеи и заслоняя собой дневное солнце. И горящий лес, и вырубка – все было накрыто его гигантской тенью.

Верхний край его корпуса – тот самый, о который споткнулась Бобби, гуляя по лесу, – как бритвой срезал верхушку высоченной ели, и она с треском обрушилась вниз, ломая все на своем пути. Корабль покидал земляную утробу, носившую его в себе так долго; он рос и рос, пока не заслонил собой все небо, и, лишь полностью высвободившись из тугих объятий, обрел новую жизнь.

В какой-то момент края траншеи перестали расширяться – теперь появились зазоры между корпусом и земляным отвалом.

С грохотом корабль выбрался из дымящейся амбразуры, в облаке пронизанного солнечными лучами дыма, и, наконец, все стихло. Корабль завис над землей.

Он вышел.

При подъеме сохранялся наклон, но едва корабль вырвался из земляных тисков, он тут же принял горизонтальное положение, круша деревья своим невиданным весом, выжимая из них сок. Во все стороны брызнули янтарные капли.

Корабль двигался медленно, срубая на пути верхушки сосен, оставляя за собой ровную дорожку, словно отточенный клипер, ровняющий зеленую изгородь. И тут он замер на месте, будто в ожидании чего-то.

Вдруг под ногами Гарденера исчез пол – став прозрачным, невидимым; он парил в чистом небе и смотрел на проплывающий под ногами лес и висящие в воздухе дымовые трубы.

Корабль теперь полностью вернулся к жизни – Гарда же стремительно покидали силы.

Руки потянулись к наушникам.

Скотти, подумал он, врубай варп-скорость. Взорвем эту дискотеку.

Он сосредоточился, и на этот раз его пронзила острая боль, она рвала ткани и била под дых.

Распад, подумал он. Ядерное облучение. Вот каково это.

Появилось чувство, что он мчится с огромной скоростью. Будто какая-то неведомая сила сбила его с ног, и он распластался на палубе. При этом ощущения перегрузок не было. Очевидно, томминокеры нашли способ победить законы гравитации.

Не накренившись ни на градус, корабль взмыл в воздух.

Он не закрыл собой целое небо, нет. Только три четверти, потом половину. Дым окутал корабль, и чем выше он поднимался, тем туманнее становились его жесткие железные контуры. И вот уже показалось, будто все это лишь сон.

А потом он и вовсе исчез в дыму, а ошеломленные, выжатые досуха томминокеры поднимались на ноги, пытаясь обрести равновесие, прежде чем их пожрет неумолимая пламенная стихия. Корабль уходил вверх, навсегда оставляя томминокеров, и эту просеку, и навес для инструментов. Опустевшая траншея теперь чернела далеко внизу, словно лунка на месте извлеченного ядовитого зуба.

Гард лежал на полу рубки, раскинув руки и уставившись в непроглядную свинцовую завесу, окутавшую небо. Наконец дым рассеялся, и взгляду его предстали самые яркие и чистые небеса, какие он только видел в своей жизни.

Божественно, попытался сказать он, но не смог. Из горла не вылетело ни звука, ни всхлипа. Он сглотнул кровь и закашлялся, не отводя взгляда от блистательного зрелища.

Небесная синь густела, обретая цвет индиго, затем сменилась пурпуром.

Пожалуйста, молю, только не останавливайся.

Пурпур перешел в черноту.

И вот уже в этой черноте засверкали первые звездочки.

Вновь рявкнул клаксон. Он ощутил острую боль – это корабль тянул из него силы, набирая скорость.

«Куда поедем?» – пронеслась в голове бессвязная мысль, и тут его захлестнула чернота – корабль резко взмыл вверх и вырвался за пределы земной атмосферы с той же легкостью, с какой он покинул бренную оболочку планеты, так долго державшей его в плену. Куда мы сейчас?..

Все выше и выше, дальше и дальше уходил корабль, а вместе с ним Джим Гарденер, уроженец города Портленд штата Мэн.

Теперь его мотало по темным просторам беспамятства, и незадолго до последнего приступа рвоты, которого он уже не осознавал, ему привиделся сон. Сон был настолько реальным, что Гард улыбался, паря во мраке посреди непроглядного космоса. Земля висела внизу гигантским голубовато-серым шаром.