Вячеслав Денисов: Бермудский артефакт

– Гоша?

– Я услышал тебя, услышал… Но ты меня спрашиваешь, думая, что я отвечу?

– Нет, я просто так спрашиваю… Нам пора наверх.

– Да, конечно, – засуетился Гоша. – Я вот только хотел бы знать, как пропавшие в сорок пятом году пять «Эвенджеров» сороковых годов постройки сели на палубу авианосца, который построен в середине семидесятых.

– Я думал, ты спросишь, как авианосец мог оказаться в семи морских милях от берега на острове, которого…

Молчание.

– Которого нет, Макаров?

– На острове, которого нет…

Некоторое время Гоша безучастно смотрел мимо Макарова, а потом поманил его пальцем в дверь, ведущую на нижнюю палубу.

– Здесь мы сможем поговорить, чтобы никто не услышал и не посчитал помешавшимися на почве отсутствия курева. – Усевшись на колесо «Эвенджера» так, чтобы Макаров, сев на другое, оказался к нему лицом, он потер ладони. – Я покажусь тебе идиотом, конечно, но… Но лучше уж показаться, чем стать. А я им становлюсь. От того, что вижу.

– И что ты видишь?

– До Эйнштейна о странствиях во времени говорили только беллетристы. В науке о возможности подобных перемещений стало модно размышлять чуть позже. Феномен перемещения во времени с того самого момента стал объясняться с точки зрения действия пространственно-временного континуума. Но легкий еврейский акцент Эйнштейна до сих пор звучит в каждом размышлении на эту тему.

– Пока не понимаю, – признался Макаров.

– А я еще ничего и не сказал… По теории относительности выходит, что при скорости, близкой скорости света, время должно замедляться. Однако скорость света практически недостижима в отличие, скажем, от скорости звука, барьер которой был преодолен в конце двадцатого столетия. Далее теория Эйнштейна ведет нас к тому, что, когда тело развивает скорость, близкую к скорости света, его вес начинает увеличиваться. И в точке достижения этой скорости он становится практически бесконечен… Еще одна аксиома, которая также сопровождает теории о времени, гласит: первое путешествие, если ему суждено будет произойти, будет связано не с появлением сверхбыстрого аппарата, а с выявлением еще не известной никому среды, в которой любой сверхбыстрый аппарат может развить бесконечно быструю скорость…

– Особая среда?

– Да, – кивнул Гоша. – Но коридоры, в которых можно перемещаться во времени, существуют на самом деле. Я так думаю, во всяком случае… «Черные дыры», они же – «тоннели времени»… Считается, что, когда звезда, масса которой превышает массу Солнца как минимум в четыре раза, гибнет…

– Гибнет звезда?

– Не иронизируй. Первый раз на сарказм я внимания не обратил, зачем давить меня дальше? – Гоша растер лицо. – Ты лучше послушай, а потом считай, что я идиот не кажущийся, а настоящий. Когда энергия звезды сгорает, они взрываются из-за давления, вызванного их собственным весом. Без уравновешивающих энергией сил они давят сами себя, понимаешь?.. Происходит взрыв, в результате которого образуются «черные дыры». И гравитационные поля их настолько мощные, что место взрыва не может оставить даже свет. И любой объект, что оказывается рядом, затягивается в дыру, как монета в пылесос «Кирби»!

– Я пока не могу понять, как это к нам относится…

– Черная дыра окружена гравитационным полем, в котором тела достигают скорости света. Предполагается, что в глубине черной дыры – предположительно, в центре, в так называемой точке сингуляра – законы физики прекращают действовать. Эйнштейн и Ньютон отдыхают. А пространственная и временная координаты меняются местами. Так перемещение в пространстве превращается в перемещение во времени.

– Ты хочешь сказать, что…

– Посмотри вокруг… – угрожающе прошептал Гоша.

Невольно, после чего смущенно хмыкнул, Макаров обернулся.

– Черепки ита, золотая монета восемнадцатого века… Медный наконечник стрелы! Когда железо заменило медь, ты знаешь?!

Эхо прокатилось под потолком ангара.

– К чему ты ведешь?!

Гоша схватил Макарова за плечи и тряхнул.

– Как на одном острове могут одновременно находиться эти предметы? Ладно, пусть монету потерял кто-то из путешественников. Но как сюда могло попасть письмо ита? А наконечник стрелы?!

– Наконечник мог здесь и лежать три тысячи лет! А письмо ита…

– Ну-ну, – разрешил Гоша. Не дождавшись ответа, он оперся на крыло. – Ты упустил одну деталь, мой друг. И черепки, и монета, и наконечник найдены на земле. На! А не – в земле! И черепок Левша не вырыл из двухметрового слоя почвогрунта, а наклонился и поднял, когда Артур наступил на него ногой!