Вячеслав Денисов - Сломанное время

– Вам совсем необязательно повторять все, что я говорю. Северные ворота – это выход из этой части коридора. Меня туда возят каждый день.

Тварь заурчала. Этого оказалось достаточно, чтобы лысый заволновался.

– Он чувствует приближение своих мучителей. Если вы не один из них, вам лучше убраться! Но прежде чем вы покинете эту комнату, скажите…

– Да? – отозвался Гоша, сердце которого заколотилось в груди жарко и часто.

– Скажите, что вернетесь за мной. Пообещайте… – Глаза лысого в полумраке заблестели от слез. – Или убейте сейчас. Я не хочу превращаться вот в это… – И он посмотрел на тварь.

– Я обещаю, – скинув лохмотья, заменяющие на его теле рубашку, Гоша обмотал их вокруг левой руки. «Я приду за этим ненормальным, – решил он. – Если через десять минут меня самого не прикуют к стене». – Я вернусь. А сейчас – простите, мне нужно кое-что выяснить…

Вздохнув и напрягшись, Гоша выскочил навстречу собаке.

– Храни вас бог! – свистящим шепотом прокричал ему вслед лысый.

«Не помешает это! – пронеслось в голове Гоши, когда он перехватил правой рукой горло вцепившегося ему в левую руку добермана. – Уйти, уйти вместе с ним подальше!..»

– Арчи, сволочь! – слышал он. – Куда ты снова ушел, скотина?!

Доберман рычал, дергая головой. Чтобы он не разорвал предплечье, Гоша перекрутил ошейник в кулаке. Острые шипы врезались ему в ладонь, и он почувствовал в кулаке сырость. Но доберману было куда хуже. Перекрученные в звеньях пластины держали его глотку, словно клещами.

«Только бы успеть оттащить, только бы успеть…»

Превозмогая боль, Гоша заволок огромного кобеля за угол. Теперь он мог сражаться.

Не вытаскивая из пасти руки, он стал медленно вращаться вокруг своей оси. Задние лапы добермана оторвались от земли, и он стал описывать круги. Перехватывая ошейник все ниже и ниже к горлу, Гоша вскоре добился того, что держал собаку за ошейник снизу. Раскрутив ее до того, что уже с трудом сохранял равновесие, Гоша, кружась, быстро пошел на угол, выпирающий меж двух коридоров. Озверев и обезумев, кобель пережевывал челюстями. В покрасневших белках глаз его черные, как маслины, зрачки-пуговицы были недвижимы, как у рыбы.

Хыкнув, Гоша с размаха ударил добермана спиной об острый угол. Удар был такой силы, что, когда пес разжал зубы и взвизгнул, Гоша отлетел в сторону и ударился плечами о стену. Он почувствовал потрясение, но медлить было нельзя. Вскочив и запутавшись в ногах, он рухнул на добермана.

В коридоре раздавались шаги.

«Или сейчас, или – к Гудзону в компанию…» Почему он назвал сумасшедшего Гудзоном, он и сам не знал. В конце концов, всем сумасшедшим дают прозвища…

Он упал на собаку, обхватил ее ногами и перевернулся на спину. Кобель, рыча и брызжа слюной, рвался к кадыку…

«Сейчас, сейчас, мразь…»

Перекрутив обеими руками ошейник, Гоша сцепил за спиной кобеля ступни и сжал колени что было сил. Доберман почувствовал смерть сразу. Он рвался из ее лап, но она его не выпускала…

– Арчи! Ты хочешь, чтобы я тебя выпорол?!

Слова эти раздавались метрах в семи, за углом, о который Гоша едва не сломал позвоночник собаке.

Собрав силы, он сдавил ошейник так, что руки зашли одна за другую. И он выпрямился, чтобы увеличить рычаг давления на поврежденный круп собаки…

Горло не выдержало первым. Забившись в агонии, кобель стал лить на лицо Гоши черную кровь из пасти. Отплевываясь, Гоша выбрался из-под придавившей его массы в тот момент, когда из-за угла вышел человек.

Мужчина тридцати лет. Плотный, светловолосый, с прямым длинным носом и глазами навыкате – карими, заспанными глазами. Он был одного роста с Гошей, но, в отличие от последнего, был сыт и полон сил. Мужчина остановился так резко, что почти вступил в противоречие с законами физики.

Его глаза стали еще больше, казалось, они выпрыгнут из глазниц и запрыгают по полу, когда он увидел лужу крови, скребущего в агонии лапами пол Арчи и черного от сажи, словно негр, человека…

У Гоши был только один козырь – стремительность. И он решил не расточать это преимущество попусту. Когда рука мужчины опустилась – Гоша краем глаза даже не видел, а чувствовал, что она легла на тяжелую кобуру, – он бросился на мужчину, вцепившись ему в горло.

Они упали на пол, и послышался щелчок открываемой кобуры. Правая рука охранника была свободна, ему оставалось лишь выдернуть оружие, чтобы стать в схватке лидером.

Прижав его руку локтем, Гоша привстал на ногах и, обрушиваясь, как пресс, ударил кареглазого лбом в лицо. Глаза хозяина Арчи помутнели, и насыщенный цвет их посветлел. Гоша видел, как дрогнула кожа на скуле охранника и внутри его что-то дрогнуло и затрепыхалось. Привстав, Гоша повторил свой удар.