Лорел Гамильтон - Жертва всесожжения

– Если я тебе скажу, что сама не знаю, ты мне поверишь?

– Нет.

– Тогда вот чему поверь, сука: если ты сейчас не кончишь это дело, я тебя разрежу на куски.

Я сама верила своим словам, хотя и не знала, смогу ли повторить номер. Только Мастер вампиров может нанести порез на расстоянии. Даже от Жан-Клода я никогда такого не видела.

Иветта мне поверила. Она наклонилась вперед, так что кровь из пореза капнула на светлые волосы Джейсона.

– Как хочешь, putain [7] Шлюха (фр.) . Только знай: я его подчинять не буду. За это, – она повернулась ко мне порезом, – он будет страдать.

– Как ни кинь, – ответила я и пожала плечами.

Она помрачнела – ответ был явно не тот, которого ей хотелось. Я взяла лицо Джейсона в ладони, заставила смотреть себе в глаза. Кроме страха, в них сейчас было еще и недоумение – он знал, что я никогда не делала того, что случилось сейчас с Иветтой. Но не кричать же нам было «ух ты!» или «ну, ты и даешь!», а тем более «как это ты ухитрилась?».

Иветта сдвинулась, навалилась на Джейсона всем своим телом. Он пошевелился. Меня отделял от него лишь тонкий слой кожи и атласа, и мое тело отреагировало. Настал мой черед прятать глаза. Может, это была чисто физиологическая реакция, но я вдруг стала тонуть в запахе меха, в узнаваемой теплоте и близости его тела. Мунины взмыли теплой волной.

Я подняла голову и поцеловала Джейсона. Когда наши губы соприкоснулись, между ними потекла сила. Эта связь была иной, лучшей, чем с Натэниелом, и я знала почему. Натэниел не был членом стаи.

Джейсон сначала не ответил на поцелуй, потом рухнул во влажность моего рта, в теплую силу, и эта сила росла, обжигая наши тела горячим ветром. Она окатила Иветту, заставив ее вскрикнуть. Вампирша всадила клыки в шею Джейсона, и он застонал мне в рот, тело его застыло, но боль неслась на теплой, растущей силе, смывшей прочь эту боль.

Рот Иветты ощущался как сифон, всасывающий силу, и я бросила в нее этой силой, заставив откатиться от нас, опьянев не только от крови.

Освобожденный от тела Иветты, Джейсон терся об меня, целовал меня, будто забираясь внутрь и оборачивая себя мною, а я отвечала на поцелуй. Я вызвала мунин Райны и теперь не знала, как его отключить.

Я почувствовала реакцию его тела, когда он кончил, и этого хватило, чтобы я пришла в себя. Какой неловкий и приятный момент – снова взять в руки руль.

Джейсон рухнул на меня, тяжело дыша, но не от страха. Я отвернулась в сторону, чтобы не видеть никого из собравшихся вокруг.

Иветта лежала на боку, свернувшись калачиком, и кровь струйкой текла по ее подбородку. Иветт слизнула ее почти лениво, будто даже такое усилие давалось ей с трудом.

– Je reve de toi [8] Я мечтаю о тебе (фр.) , – сказала она мне по-французски. Я слышала подобные слова от Жан-Клода. Иветта сказала, что грезит обо мне.

– И почему это французы всегда знают, что сказать в такой момент? – услышала я собственные слова.

– Это врожденное, mа petite. – Жан-Клод стоял рядом с нами, опустившись на колени.

– А, – сказала я. Мне трудно было смотреть в глаза Джейсону, все еще лежавшему на мне.

Я потрогала его за голое плечо:

– Джейсон!

Он не ответил, только скатился с меня на пол, оказавшись к Иветте очень близко и, к моему величайшему изумлению, не обращая на это внимания.

До меня вдруг дошло, что юбка у меня так и задрана выше пупа. Жан-Клод помог мне сесть, пока я ее оправляла.

Рядом с нами опустился Ричард, и я ждала язвительного замечания. Благо я этого заслужила с лихвой. Ричард меня несказанно удивил:

– Райна, ушедшая, но не забытая.

– Не надо шуток, – ответила я.

– Прости, Анита. Когда ты мне об этом рассказала, я не сообразил, что это почти полное слияние. Теперь я понимаю, почему ты этого боишься. Есть способы, чтобы такого больше не допускать. – На лице Ричарда отразилось что-то среднее между страданием и смущением. – Я был очень зол и не поверил, что все так серьезна Я прошу прощения.

– Если ты научишь меня, как этого больше не допускать, извинения приняты.

Над нами вдруг оказался Падма.

– А теперь наш с тобой танец, Ульфрик. После спектакля, устроенного твоей лупой, мне не терпится тебя попробовать.

Ричард глянул на меня, на Иветту и Джейсона, лежавших без сил, будто им и шелохнуться трудно.

– Вряд ли я так вкусен.

– Ты себя недооцениваешь, волк, – сказал Падма.

Он протянул Ричарду руку, но Ричард встал сам. Они были почти одного роста. Ричард и Падма глядели в глаза друг другу, и я уже чувствовала, как вспыхивает между ними сила, вызывая и дразня их обоих.