Лорел Гамильтон - Жертва всесожжения

Я подошла и тронула Ирвинга за руку:

– Чего ты мне не рассказал?

Он покачал головой:

– Не понимаю, о чем ты.

Я повернула его лицом к себе:

– Выкладывай, Ирвинг.

– Анита, ты не оборотень. Ты больше не встречаешься с Ричардом. Тебе надо выбираться из нашего мира, а не лезть в него глубже.

У него был такой серьезный и печальный вид, что я испугалась.

– Ирвинг, в чем дело?

Он только потряс головой.

Я схватила его за обе руки и подавила желание как следует встряхнуть.

– Что ты от меня прячешь?

– Ты можешь прибрать к рукам стаю, чтобы защитить Стивена и Натэниела.

Я отступила на шаг:

– Слушаю.

– Ты выше Сильвии по иерархии.

– Я не оборотень, Ирвинг. Я была подружкой нового вожака стаи. И даже ею теперь не являюсь.

– Ты была больше этого, Анита, и сама это знаешь. Ты кое-кого из нас убила. Ты убиваешь легко и без угрызений совести. Стая это уважает.

– Ирвинг, что за наглая похвала!

– Ты мучаешься совестью из-за Райны? Ночами не спишь из-за Габриэля?

– Райну я убила, потому что она хотела убить меня. Габриэля я убила по той же причине – самосохранение. Так что – нет, я не потеряла из-за них сон.

– Стая уважает тебя, Анита. Так что если ты найдешь членов стаи, которые не скрывают, что они оборотни, и убедишь их, что ты страшнее Сильвии, они защитят обоих этих ребят.

– Я не страшнее Сильвии, Ирвинг. Я не могу измолотить их в кашу. Она может.

– Но ты можешь их убить. – Ирвинг сказал это очень тихо, наблюдая за выражением моего лица.

Я открыла рот – и закрыла его снова.

– Что ты хочешь, чтобы я сделала, Ирвинг?

Он покачал головой:

– Ничего. Забудь, что я говорил. Не надо было. Приведи сюда еще копов и иди домой, Анита. Вылезь из этой каши, пока еще можно.

– Ирвинг, что у вас творится? Сильвия стала проблемой?

Он посмотрел на меня, и его обычно веселые глаза были печальны, задумчивы. Он снова покачал головой:

– Анита, мне пора идти.

Я схватила его за руку:

– Ты никуда не пойдешь, пока не расскажешь мне, что происходит.

Он медленно, неохотно повернулся ко мне. Я отпустила его руку и отступила на шаг.

– Говори.

– Сильвия вызвала всех, кто был выше ее в стае, и победила.

Я смотрела на Ирвинга.

– И что?

– Ты понимаешь, насколько это необычно для женщины – биться за второе место в стае? Она ростом пять футов шесть дюймов, узкая в кости. Спроси, как она побеждала.

– Ирвинг, кончай тянуть резину. Я не хочу играть в двадцать вопросов. Просто скажи.

– Первых двух она убила. В этом не было необходимости, она это сделала намеренно. Следующих троих она заставила согласиться, что она для них доминант. Они не захотели рисковать жизнью.

– Очень практично.

Ирвинг кивнул:

– Сильвия всегда была практичной. В конце концов она выбрала себе противника из внутреннего круга. Она слишком мала, чтобы быть силовиком, и еще, думаю, она боялась Джемиля и Шанг-Да.

– Джемиля? Ричард его не выгнал? Он же был шестеркой у Магнуса и Райны!

Ирвинг пожал плечами:

– Ричард решил, что переход пройдет глаже, если оставить у власти кого-то из старой гвардии.

Я покачала головой:

– Джемиля надо было выгнать или убить.

– Может быть, но сейчас он вроде бы на стороне Ричарда. Думаю, он искренне удивился, когда его не убили на месте. Ричард завоевал его верность.

– Я и не знала, что у Джемиля она есть.

– Никто не знал. Сильвия дралась за место Гери, второго в стае, и победила.

– Убив противника?

– Как ни странно, нет.

– О'кей, значит, Сильвия терзает стаю. Она вторая в иерархии. Прекрасно. И что?

– Я думаю, она хочет быть Ульфриком, Анита. Хочет место Ричарда.

Я уставилась на него:

– Ирвинг, для этого есть только один способ.

– Убить прежнего царя, – кивнул Ирвинг. – Да, я думаю, Сильвия это знает.

– Я не видела, как она дерется, но видела, как дерется Ричард. Он тяжелее ее на сто фунтов – сто фунтов мышц, и драться он умеет. В честном бою ведь ей его не одолеть?

– Ричард теперь как раненый, Анита. Он потерял сердце. И если она его вызовет и по-настоящему захочет, она может победить.

– Что ты хочешь мне сказать? Что он в депрессии?

– Не просто в депрессии. Ты знаешь, как он ненавидит свою сущность монстра. Он никого никогда не убивал, кроме Маркуса. И даже его не может себе простить.

– Откуда ты все это знаешь?

– Слушаю. Репортеры хорошо умеют слушать.

Мы глядели друг на друга.

– Рассказывай остальное.

Ирвинг опустил глаза, потом поднял.