Линкольн Чайлд - Кабинет диковин

Нойс кивнул. Его слезящиеся глаза слегка поблескивали в неярком освещении.

– Хорошо. В таком случае пошли.

Амбразура в панели двери снова открылась. От страха и пребывания во тьме он полностью утратил чувство времени. Как долго он находится в заточении? Десять минут? Час? Сутки?

В прямоугольнике света опять зашевелились губы, и уже знакомый голос произнес:

– Как мило, что вы навестили меня в моем старом и, осмелюсь предположить, интересном доме. Надеюсь, что вы получили удовольствие от моей коллекции. Предметом моей особенной гордости является коридон. Вам удалось увидеть коридона?

Смитбек попытался ответить, забыв, что его рот заклеен лентой.

– Ах да! Что со мной происходит? Не утруждайте себя ответом. Я буду говорить, а вам остается лишь слушать.

Смитбек лихорадочно изыскивал возможности спасения.

– Да, коридон представляет огромный интерес как разновидность мозазавров из меловых отложений Канзаса. И амулет из Тибета тоже весьма необычен. Во всем мире их всего два. Насколько я понимаю, он был вырезан из черепа Будды в его пятнадцатом перевоплощении.

До Смитбека долетел сухой смешок, чем-то похожий на шорох осенней листвы.

– В целом, мой дорогой мистер Смитбек, это самый лучший кабинет диковин из всех, когда-либо существовавших. Мне очень жаль, что так мало людей имели возможность его увидеть, а те, кто удостоился подобной чести, оказались в положении, не позволявшем им нанести повторный визит.

Наступила пауза, после которой негромкий и очень мягкий голос продолжил:

– Я обработаю вас самым лучшим образом, мистер Смитбек. Не пожалею для этого никаких усилий.

Ужаса, который обрушился на него в этот миг, Смитбеку испытывать еще не приходилось. Ему показалось, что все его члены сковал паралич. Он даже не сразу заметил, что Ленг называет его по имени.

– Вы обретете весьма памятный опыт – гораздо более памятный, чем обрели те, кто побывал здесь до вас. Я совершил прорыв в своих исследованиях. Прорыв просто замечательный. Мне удалось разработать восхитительную хирургическую операцию. Вы останетесь в сознании до самого конца. Сознание, к вашему сведению, ключевой фактор успеха. Это я понял совсем недавно. Поэтому я сделаю все, чтобы вы могли стать не только объектом, но и свидетелем операции.

Наступила тишина. Смитбек, собрав остатки воли в кулак, боролся с подступающим безумием.

– Однако я не должен заставлять вас ждать, – произнесли влажные губы. – Почему бы нам не проследовать в лабораторию?

Щелкнул замок, и металлическая дверь со скрипом отворилась. Из дверного проема выступила темная фигура в котелке и со шприцем в руке. На кончике иглы дрожала прозрачная капля. Значительная часть лица человека была скрыта под огромными круглыми стеклами старинных солнцезащитных очков.

– Не бойтесь. Это всего лишь инъекция вещества, расслабляющего мышцы. Производное янтарной кислоты. По своему действию напоминает кураре. Парализующий эффект. Вы ощутите слабость, которую иногда испытываете во время сновидения. Вы понимаете, мистер Смитбек, что я имею в виду. Вам во сне грозит опасность, а вы не в силах двигаться. Однако не волнуйтесь, дорогой юноша, несмотря на состояние паралича, вы останетесь в сознании на протяжении почти всей операции. Вплоть до последнего иссечения и изъятия. Думаю, что вам все это будет крайне интересно.

Смитбек, увидев приближающуюся иглу шприца, забился в конвульсиях.

– Дело в том, мистер Смитбек, что это весьма тонкая операция, требующая твердой руки и острого глаза, поэтому мы не можем допустить, чтобы пациент дергался в ходе процедуры. Одно неточное движение скальпеля способно все погубить. Нам придется избавиться от использованного материала и отправиться на поиски нового.

Игла приближалась.

– Вас не затруднит сделать глубокий вдох, мистер Смитбек? Я обработаю вас самым лучшим образом...

Смитбек заметался из стороны в сторону с силой, которую могли породить лишь ужас и отчаяние. Журналисту казалось, что еще чуть-чуть – и он скинет с себя оковы. Он открыл рот, чтобы издать вопль отчаяния, и почувствовал, как клейкая лента сдирает кожу с губ. Смитбек дергал руками и ногами, чтобы стряхнуть металлические браслеты, но игла неумолимо приближалась. Через миг несчастный ощутил укол и тут же почувствовал, как по его жилам разливается тепло. Им овладела ужасная слабость – слабость, которую с такой точностью описал Ленг. Такой паралич охватывает людей в решающий момент ночных кошмаров.