Андрэ Нортон - Дом теней

Майк провёл рукой по краю стола, как будто хотел стереть прикосновение книги. Потом повернулся спиной к Сьюзан, чуть сгорбив плечи. Девочка почувствовала, как нарастает в ней возбуждение. И на этот раз не испытывала тошноты.

— Должно произойти что-то важное, — она вслух выразила свою основную мысль.

Майк стоял неподвижно, рука его застыла на середине жеста. Потом он снова повернулся к ней лицом.

— Да, — ответил он так, словно не хотел произносить это слово.

— А бабушка сказала... — начала Сьюзан.

— Мне она ничего не говорила. И закрыла дверь в холл, когда разговаривала по телефону. Нам придётся подождать.

Сколько можно ждать, подумала Сьюзан. Лицо Майкла приобрело странное замкнутое выражение. Такое бывало и раньше, хоть и не часто, когда он отказывался разговаривать. И тогда нет смысла тормошить его, спрашивать, как и почему.

Сьюзан отошла к полкам и провела пальцем по ряду корешков. Книги с первой полки — их могли читать Эмили и Джетро. Потом те, что держали в руках Ричард и Тод. И книги Джеймса... Все они были реальными людьми, не просто именами, не бумажными куклами, но людьми, как Майк, как она сама, как Такер. Реальны были и первые — Джоанна, Каролус, Флориан. Книг с их именами нет. Может, тогда вообще не было ещё детских книг. Сьюзан нащупала книгу на второй полке, вытащила её и отошла к окну.

«Удивительное кресло бабушки». Сьюзен отказалась смотреть на имя владельца книги на форзаце. Она упрямо начала читать. Только так можно забыть о том, что ждёт впереди. Она устала бояться! Больше она не боится!

Они быстро перекусили в двенадцать. Такер, по-видимому, всё утро провёл на кухне. Когда миссис Кингсли позвала их, он сидел в кресле-качалке. Рядом развалился Джошуа, который лениво открыл глаза, когда вошли Майк и Сьюзан. Рука Такера рылась в густой шерсти кота, и он рассказывал о том, как в прошлый Праздник Всех Святых Джимми Смизерс вырезал настоящую тыкву и посадил в неё чёрного котёнка, и как мама поймала его. Такера, каким он стал с приезда в этот дом, словно и не существовало.

— У нас будут пряники! — приветствовал он сестру и брата. — И мне дали вылизать миску. Уммм!

Несмотря на всю свою тревогу, Сьюзан поела, и они ещё сидели за столом, когда услышали звуки подъезжающей машины. Вскоре в дверях появилась бабушка Хендрика, а с нею не только мистер, но и миссис Риверс.

— Звонили? — резко спросила она, не успев зайти.

— Он прибудет в два, мисс Хендрика. Он позвонил своим друзьям, и те подвезут его и ещё одного человека. Не расслышала его имя. Джим пошёл к Иверсам за помощью, так что всё организовано. Я всё приготовила в столовой, можете заходить! У Элоизы, — рот миссис Кингсли неодобрительно скривился, — болит голова. Так она говорит.

Сьюзан смотрела, как бабушка Хендрика и Риверсы проходят в холл. То, что они не сели есть вместе с Виланами, означало, что они о чём-то должны поговорить. Она так поняла эти признаки. Но миссис Риверс задержалась у кресла Такера и спросила, как он себя чувствует; ответом ей послужила широкая усмешка и несколько слов, неразборчиво и невежливо произнесённых набитым пряником ртом.

В два должны приехать другие. Библиотека недоступна, решили Виланы: туда после ланча перешли бабушка Хендрика и Риверсы и плотно закрыли за собой дверь. Поэтому дети вышли наружу, на прохладный воздух, и побродили вокруг дома; Такер пинал листья, принесённые ветром. Джим не работал у компостной ямы. Он принёс два лома, несколько лопат и большую кирку и прислонил орудия к стене старого амбара. Рядом с ним стоял ещё один человек, но когда Виланы подошли, Джим не терпящим возражения тоном приказал им, чтобы они уходили. Приехал доктор Фергюсон, с ним ещё двое, они направились к парадному входу в дом. Через несколько минут миссис Кингсли открыла заднюю дверь и поманила детей.

Когда они вошли, библиотека казалась битком набитой людьми; за столом сидела бабушка Хендрика, по одну сторону от неё доктор Фергюсон, по другую — мистер Риверс.

— Сьюзан, пожалуйста, принеси куклы, — голос бабушки прозвучал, как всегда, спокойно и властно. Сьюзан легко было послушаться и принести обмотанную липкой лентой коробку.

Когда она вернулась, на неё даже не посмотрели, как она ожидала; все смотрели на Такера, а он говорил.

— Они ждали... и ждали... — мальчик сжал перевязанные ладони в кулаки, словно снова собирался колотить по стене. — Потому что спрятались, когда в дом пришли плохие люди. Как им сказали...