Марк Фрост - Шесть мессий

Что-то не так… слишком легко все получается.

Дойл стоял перед клерком, державшим бумаги в одной руке и печать в другой (последняя преграда перед благополучным финишем). До отплытия оставалось еще пять минут, когда он краешком глаза углядел и безошибочным чутьем загнанной жертвы мгновенно опознал одинокого журналиста, нацелившегося на него, словно дикий кот.

— Мистер Конан Дойл!

Журналист — мятый костюм, во рту сигара, в руке блокнот, панама на голове и уверенность напавшего на след терьера во взгляде — рванулся к нему. Он был новостной ищейкой, причем ищейкой американской, самой опасной из этой породы.

Дойл быстро осмотрелся по сторонам. Вот незадача! Ларри и Иннес были полностью заняты багажом. Прикрыть некому, а поскольку он пригвожден очередью к месту, бежать тоже некуда.

— Мистер Артур Конан Дойл!

— К вашим услугам. — Дойл повернулся к нему.

— Потрясающе! Вы отправляетесь в Штаты сегодня — это ваш первый визит? Какие мысли это в вас пробуждает?

— Их слишком много.

— Конечно! Само собой! А как же иначе! Вас полюбят в Нью-Йорке — великий город, огромный! Это нужно увидеть собственными глазами. — Он выразительно воздел руки к небу. — Увидеть собственными глазами!

«Этот малый спятил. Улыбнись, Дойл, к сумасшедшему нужно отнестись с юмором».

— Итак, большие планы! Турне с чтением, пятнадцать городов. Как насчет этого? Разве вы не последуете по стопам старины Чарли Диккенса?

— Невозможно следовать по стопам бессмертного Боза [1] Литературный псевдоним молодого Диккенса. (Здесь и далее прим. перев.) иначе, как только с глубочайшим смирением.

Глаза репортера затуманились, но полнейшее непонимание было, по-видимому, его природным состоянием и ничуть его не беспокоило.

— Сенсационно!

— Извините, но мне нужно подняться на борт…

— Какой у вас самый любимый?..

— Что вы имеете в виду?

— Рассказы о Холмсе, есть любимый?

— Я не знаю, может быть, рассказ о змее — прошу прощения, никак не могу вспомнить его название…

Репортер щелкнул пальцами.

— «Пестрая лента»! Великолепная история!

— Я полагаю, вы не читали… других книг.

— Каких книг?

— Ладно. Простите, мне действительно пора…

— О'кей, скажите правду: что вы надеетесь найти в Америке?

— Номер в гостинице и небольшую толику личного пространства.

— Черта с два! И не надейтесь! Ваше прибытие станет главной новостью, мистер Дойл. У нас царит шерлокомания, а это, дружище, поветрие чище лихорадки. Придется привыкать. Будут выстраиваться очереди, чтобы сфотографировать вас.

— Сфотографировать?

— Все без исключения захотят узнать: что это за малый? Что делает его такой персоной? Что за странный склад ума нужно иметь, чтобы придумывать подобные истории?

— Ужасно.

— Эй, а как вы думаете, почему газета купила мне билет на этот пароход? Чтобы получше увидеть вас, вот в чем идея.

— Купила вам билет на это судно?

Увы, менять планы было слишком поздно.

— О'кей, у меня есть к вам предложение. — Коротышка доверительно придвинулся к нему. — Помогите мне с несколькими эксклюзивными интервью по пути, и я смогу весьма облегчить вам дела по ту сторону океана. У меня есть связи в Нью-Йорке. — Репортер подмигнул.

Что за невероятное существо!

Таможенный чиновник вернул Дойлу документы, показав в застенчивой улыбке отсутствие нескольких передних зубов.

— Может, не стоило его убивать, а, приятель?

— Ничего не поделаешь, такова судьба, — отозвался Дойл, забрал документы и быстрым шагом направился к воротам.

Репортер пошел за ним по пятам, держа карточку перед лицом Дойла.

— Меня зовут Пинкус, Айра Пинкус. «Нью-Йорк геральд». Подумайте об этом, хорошо?

— Спасибо, мистер Пинкус.

— Могу я сегодня вечером пригласить вас на ужин?

Дойл махнул рукой и улыбнулся.

— А как насчет выпивки? Коктейль? Что скажете?

Охранник у ворот остановил Пинкуса. Неужели? Ага! Репортер еще не прошел таможню.

Разрыв между ними увеличился, и Дойл усмехнулся: все-таки есть ли в человеческом опыте что-либо более приятное, чем избавление от назойливых приставаний?

— Скажем, планы по возвращению Шерлока?.. — крикнул ему вдогонку Пинкус. — Нельзя же оставить его погребенным в Швейцарских Альпах! Мы хотим продолжения! Ваши читатели готовы поднять бунт!

Дойл так и не оглянулся.

Ларри возился с тележкой, Иннес расплачивался с носильщиком. Дальше по пирсу ряд простых деревянных гробов загружали с подводы прямо в грузовой трюм судна.