Дэвид Веллингтон - Девяносто девять гробов

— Он ушел, — сказала ему Кэкстон.

— Ну разумеется, ушел.

Шрамы, пересекавшие лицо Аркли, не помешали ему бросить на Лору исполненный крайнего презрения взгляд. Скорее, они делали его вид еще более издевательским.

— Ты не могла подождать еще секунд десять?

Лора попыталась не обращать на него внимания.

— Мне нужно связаться с местным участк… к… к… ко… ко… с властями, — прохрипела она, доставая телефон.

Она попыталась отпихнуть его и пройти мимо, но Аркли задержал ее.

— Не трудись. Я связался с ними, когда получил от тебя сообщение. Я уже предупредил их, что нечто подобное может произойти.

Ну конечно, он так и сделал. Аркли всегда был готов к худшему. Так он жил всю жизнь. Это был основной постулат его философии. Лора опустила плечи и убрала телефон.

— Сейчас в этой части города полно их людей. Копы с фонарями проверяют все аллеи и площадки, вертолеты подняты в воздух, чтобы осмотреть крыши. Конечно, толку от этого никакого.

Да, подумала она, никакого. Вампиры были умнее и проворнее любых доморощенных криминалистов. Они инстинктивно знали, как сливаться с тенью, как использовать преимущества ночного времени. У обычных полицейских было мало шансов отыскать его.

Кэкстон посмотрела на часы. До полуночи было еще далеко, но сейчас, в конце года, вампиру будет предостаточно темноты для побега, наверное, еще часов семь. Как далеко он может уйти за это время? Или же он останется поблизости, найдет хорошее место для укрытия, где проспит весь день. А потом выберется следующей ночью и снова попытается спасти Малверн.

— Дура ты проклятая! Я все время того и боюсь, что ты что-нибудь испортишь. Но похоже, даже я оценил твою способность изгаживать идеально выверенный план.

Усталость навалилась на плечи, но гнев заставил ее выпрямиться — внезапный, обжигающий гнев. Возмущение.

— Заткнитесь! — выпалила она, пожалев, что не может подобрать более пристойных слов, например: «Да как вы смеете?» — Я стараюсь изо всех сил! Вы к-к-ки-нули меня в эту сраную ситуацию, и я делаю все, что могу.

Твердый «к» давался проще, когда она вышла из себя, поняла Кэкстон.

— Я одна гоняюсь за этим кровососом, а не вы. Думаю, я заслужила хоть немного уважения.

— Да что ты? — издевательски ахнул Аркли.

— Да! Если бы я не среагировала, он бы оживил Малверн. Он мог вытащить ее наружу, пока вы стояли и смотрели.

Глубоко посаженные глаза Аркли чуть мигнули, даже тот, который был под парализованным веком.

— Как любопытно, — процедил он.

— Ужас, как интересно, — огрызнулась она, хотя понятия не имела, о чем это он.

— Кажется, ты думаешь, будто наш бледный друг пришел сюда спасать Малверн.

Губы Аркли шевельнулись в некотором подобии того, что на нормальном лице воспринималось бы как выражение эмоций. Но на его физиономии это выглядело как червяк, переползающий с одной щеки на другую.

— Иди за мной.

Время — вот что приближало нашу погибель. Весь тот день мы были в смертельной опасности. Мы не осмеливались делать ничего, что бы уменьшило наши страхи или же улучшило положение. Периодически мы следили за Симононом и его людьми, но те не двигались с места и ни разу не выказывали намерения снять лагерь. Думаю, мы все догадывались, чего они ждали. Ждали ночи, возвращения вампира, откуда бы он ни появился. Мы знали, что в доме его нет, ибо видели гроб, а он был пуст. Если вампир не вернется, мы и на следующий день окажемся запертыми в ловушке, а что дальше? Симонон казался человеком терпеливым, несмотря на все рассказы Сторроу о его немыслимой жестокости.

Прошел день, а они все ждали. Солдаты умеют ждать, это они умеют лучше всего. Мы убивали время, как могли. Я все хотел вернуться к двери в конце коридора и снова поговорить с Биллом, но не вернулся.

Когда оранжевый свет тронул небо над деревьями, мне показалось, будто все мы затаили дыхание, неуверенные, то ли почувствовать облегчение, то ли преисполниться страха. В лагере мятежников тоже было некоторое оживление, думаю, такого же характера. Напряжение росло, накапливалось, но это продолжалось недолго. Все — Янкс, Немец Питт, Сторроу, Нудд и я — столпились у окна, не беспокоясь о том, что кто-то мог увидеть наши лица.

Никто из нас не заметил, как он появился, хотя, наверное, лошади его почувствовали. Они становились на дыбы, рвались в поводу, словно хотели убежать. Мне казалось, их ржание было громче всего, что я слышал в тот день. И тогда появился он, вампир Обидая Чесс, встав у огня, будто грея свое бледное тело. Словно все это время он там и был.