Алексей Атеев - Код розенкрейцеров

В подъезде все так же нестерпимо воняло кошками. Валек крутанул винт звонка, но слабое дребезжание за дверью не вызвало в ответ никакой реакции. Он вновь и вновь крутил допотопный агрегат. Дверь не открывали.

– Заснула, что ли, старая коза? – раздраженно пробурчал Валек. Может, это и к лучшему? Сейчас он нагрянет как снег на голову. Дверь даже не скрипнула. Он осторожно притворил ее и на цыпочках шагнул в комнату.

Старуха лежала на кровати, сложив руки на груди. Так и есть! Дрыхнет, падла! Ну сейчас я тебя разбужу!

– Эй, бабка?! – крикнул он.

Старуха не откликалась.

– Вставай, старая, мент пришел, допрос снимать будет! – заорал Валек и приблизился к кровати, но тут же отшатнулся. Горло у старухи было перерезано, что называется, от уха до уха. Знакомая бритва с перламутровой ручкой валялась рядом на подушке.

– Ох! – всхлипнул Валек и отшатнулся. – Как же это? Замочили… Но кто?

Он вновь приблизился к кровати и посмотрел мертвой в лицо. Глаза старухи были широко раскрыты, на лице застыла гримаса тупого удивления. Кровь уже перестала вытекать и покрыла грудь и часть кровати темно-красным слоем, словно накинутый поверх тела платок.

Позади послышался шорох. Валек вздрогнул, резко обернулся, рука непроизвольно метнулась в карман за ножом. Но это была всего лишь кошка. Не обращая внимания на Валька, она подошла к кровати, на которой лежала старуха, и стала принюхиваться.

– Ах ты, тварь! – Валек из всей силы пнул кошку. Животное взлетело, словно футбольный мяч, шмякнулось о стену и с истошным мявом выскочило из комнаты. Тотчас квартира наполнилась истеричным мяуканьем, и Валек почувствовал навалившийся приступ удушья. Нужно было уходить. И не только из-за кошек. Вдруг кто-нибудь нагрянет. Хотя кто? Старуха жила одна как перст. Но мало ли… Так… постой-постой. Похоже, он наследил. Рылся в комоде, брал в руки разные цацки. Оставил следы на ручке входной двери. А ведь его пальчики есть в угро. Не хватало, чтобы пришили мокруху.

Валек схватил с комода какую-то салфетку и стал лихорадочно протирать все вещи, до которых, как ему помнилось, он дотрагивался. Наконец работа была закончена. Парень сунул салфетку в карман, еще раз глянул на старуху и покинул квартиру. Он крадучись спустился по лестнице, задержался в подъезде, украдкой выглядывая на двор. Похоже, там все так же пусто. Вперед!

Он быстрым шагом вышел из подъезда и не оглядываясь рванул прочь. Вроде его никто не видел. Но кто же пришил старуху и зачем? В этом стоило разобраться. Может, она сама того… Испугалась его прихода, ну, конечно, нервишки слабенькие; достала из комода бритву – чик по горлу… А после ручки аккуратненько сложила и померла. Он хмыкнул. Глупость! Не складывают после ручки, уж он-то знает. Да и бритва как орудие самоубийства довольно сомнительно. Уж больно страшно. Его передернуло, ледяной озноб прошел по коже. Явное убийство. Но кто? И почему?

Скажем, она кому-то рассказала о его приходе. Ведь бегала же куда-то. А возвращалась, на ней лица не было. Ну и замочили. Но ведь он не видел, чтобы кто-то входил в подъезд. Ох, темное дело! И дернул же его черт припереться сюда. Стоп! Он остановился, внезапно похолодев. А бритва? Ведь он брал ее в руки, когда рылся в комоде. И пальчики наверняка оставил. Конечно, возможно, убийца смазал предыдущие отпечатки. А если нет? Если работал в перчатках, и теперь мусора вычислят его, Валька, в пять минут. Что же делать? Вернуться? А если там уже кто-то есть? Но не вернуться еще хуже. Это почти наверняка труба. Как же он забыл протереть бритву? Как последний лох! Эх!.. И Валек повернул назад.

Он стоял перед знакомой дверью, не решаясь на дальнейшие действия. Не вид мертвого тела пугал его, Валек опасался, что в квартире уже кто-то находится. Он прислушался. Точно! Там уже люди.

Ну и что? Скажу, мол, пришел в гости, ничего не знаю… Если там, скажем, мусора – какая-никакая, а отмазка, а если просто граждане, возможно, ему удастся затырить бритву.

Он позвонил, потом еще. Потоптался, проник внутрь тем же способом, как и в прошлые разы.

Из комнаты раздавалось мяуканье. Валек заглянул.

Несколько кошек сидели возле кровати и издавали жалобные звуки.

Он кинулся к кровати. Старуха все так же лежала на спине, широко раскрыв глаза и уставившись неподвижным взглядом в потолок. Черт с ней! Где же бритва? Бритвы не было.

Валек судорожно вздохнул и наклонился над трупом. Бритва, помнится, лежала на подушке. Пусто! Может, завалилась куда?! Он, превозмогая отвращение, стал шарить между телом и постелью. Тщетно. Только руки кровью вымазал. Этого еще не хватало. Значит, бритву кто-то взял? Скорее всего – убийца. Так же, как и он, спохватился и вернулся. И как они не столкнулись… Нужно быстрей смываться отсюда. Валек еще раз осмотрел кровать, скорее для подстраховки, чем в надежде найти бритву. Пусто. Взглянул на руки. Плюнул на осторожность, пошел на кухню и вымыл их, потом, чувствуя себя последним фраером, в третий раз покинул квартиру.